— Поскольку, Андрей, вы — папа Кирюши, то мы все, я думаю так, мы можем считать вас членом нашей семьи. Предлагаю перейти на «ты», остаться здесь и встречать завтра с нами Новый год, — сказал Миша.
Кирюша активно его поддержал. И Пепа на соседнем стуле. Подъедала честно все, что по недосмотру вываливалось из детского рта. Я застыла, пересчитывая машинально овощи в своей тарелке. Да! Мишка гений! Да!
— Это очень здорово! Перейти на «ты» я согласен, — Андрей вспомнил про свою знаменитую улыбку. Я не смотрела на него и так чуяла. — Спасибо вам, ребята. Я очень рад и польщен. Но у меня номер в гостинице. Я не хотел бы вас стеснять. Кир, увидимся завтра.
— Зачем ехать в гостиницу? — открыла я рот. Подняла лицо к гостю. — У нас есть свободная комната. Там нет ремонта, но там тепло и есть диван.
— Я никому не помешаю? — спросил надменно Андрей. Походил сейчас своей суровостью на генерала Гурова абсолютно.
— Нет, — ответили все. Даже я.
Я не спала. Я физически не способна была уснуть, зная, что он рядом. Я не пойду. Сказала я себе. Нет. Пусть даже никогда его больше не увижу. Я не пойду. Я встала и подошла к двери. Цокот когтей по паркету. Открыла.
— Пропусти меня, — сказала я Биллу. — я его только понюхаю издалека. Я даже в комнату к нему не войду.
Билл молчал и стоял перед входом, как вкопанный. Крупную голову только низко опустил. Врос в паркет, оберегая меня от меня самой. Я обошла пса и поскреблась ногтем в дверь.
— Открыто, — раздался спокойный голос. Дверь как будто распахнулась сама.
— Все, Билка, все… — я коленкой попыталась отпихнуть собаку с дороги.
— Не пускает? Правильно делает, — усмехнулся человек.
— Иди на место, мой хороший. Все нормально. Я не боюсь, — я погладила ризеншнауцера по голове. Подтолкнула на место.
Билл ушел сразу. Залез в свое корыто. Громко обрушился костями на лежанку. Вздохнул и спрятал морду под правую переднюю лапу. Неужели завтра будет мороз?
Желтый прямоугольник на темном паркете. Реклама бьет с соседней крыши. Я вступила в беспощадный свет. Шелковая сорочка на тонких бретелях. Соски набухше рвутся вперед. Круглый животик. Тонкая шея, руки и ноги. Волосы отрасли ниже плеч. Я распустила короткую ночную косу и слегка махнула головой, освобождаясь. Кудри золотой волной коснулись лопаток. В зрительном зале шумно вдохнули воздух через нос.
Синие брюки. Босиком. Голый торс на фоне темноты окна. Руки замком на груди. Присел на безопасный подоконник. Хорош до судорог в пальцах.
— Что тебе надо? — начал первым мужчина.
— Поговорить. Я не могу уснуть. Вот я и подумала, вдруг ты тоже не спишь? Расскажешь мне новости про дорогое моему сердцу побережье. Можно я сяду на диван? Мне холодно, — врала я совершенно нагло. Ничего я сейчас знать не хотела.
— Садись, — разрешил Андрей моей наивной до прозрачности провокации.
Что-то зазвенело и взорвалось. Гадкая реклама сдохла.
Белый свет от заснеженной земли царил в натопленной спальне, входя бесконтрольно в незанавешенные стекла огромного окна. Я залезла с ногами на тахту.
— Ну, рассказывай скорее, как твои дела?
Андрей присел на стул возле древнего бюро в нише эркера.
— Вряд ли тебе это интересно, но я опять свободен, — начал он, словно мы расстались только вчера, и я обязана была помнить все его приключения. Я помнила.
— Поздравляю, — откликнулась я. Его белая фигура в центре комнаты манила меня ужасно. Как было бы здорово, если не надо было бы разговаривать. Просто прижаться друг к другу и все. Все понятно. Ничего лишнего. Только самое главное.
— Я был на Побережье. Айк признался мне, что ты уехала домой и Кира с собой забрала. Я не знал, где вас искать. Тут назначение…
— Работаешь теперь с отцом? — перебила я, вспомнив погоны и надпись на спине синей куртки.
— Да. Он сам меня нашел и сказал, что пора держаться нам вместе, — Андрей вдруг встал и подошел к тахте. Потоптался и сел на пол возле моих ног. Две секунды и смогу коснуться пальцем его уха. Затылка, шеи, голого плеча.
— Что еще сказал? — интересно мне было узнать, держат ли генералы честное слово. Спрятала руки за спину. Сцепила потные ладони.
— Ничего. Сделал мне назначение сюда, на Балтику. Он здесь, кстати, в Городе. Соскучилась? — плохо он сказал это. Зло и черно. Добавил. — Я хочу завтра с сыном к нему поехать. Пусть узнает. Ты не против?
— Я не против. Я за. Будь, пожалуйста, с Кирюшей аккуратнее. Он такой…
Я не закончила. Он резко развернулся ко мне. Ткнулся лицом в мои колени. Сам на коленях стоял. Обнял руками мои бедра. Пусть так будет вечно. Ничего не надо мне больше, господи.