— Резинка есть? — выдохнула я.
— Увы. Я не планировал приключения, — улыбнулся он. Водя пальцами в нужном месте. Похоть и виски давно перемешались во мне. Пора.
— Все! Хватит чистоту наводить. Ворона унесет. Пойдем, — я скорым маршем отправилась к карману на своей юбке. Там у меня хранился стратегический запас презервативов. Я-то как раз приключения планировала. Везет же мне на стратегов. И тактиков. Ё!
— В спальне… — начал он, приходя в синем халате следом за мной в большой холл, с которого все началось. Да ладно! Я уже стояла во весь рост с силиконовым кружком на кончике языка. Тот дрожал, клеясь смазкой к моим губам. Ткнула пальцем в белый диван по центру. Мужчина спрятал эмоции под веки. Сел передо мной, широко раздвинув ноги. Полы халата разошлись, явив полутьме одинокого бра у входных дверей его готовый конец. Я опустилась перед ним на колени. Все мое. М-м-м.
Мне привиделся старый сон. Из тех, что приходят с редким постоянством всю жизнь.
Раз в год обязательно. Мои ноги в красных туфельках. Белые гольфы. Удобные плечи отца. Покачиваются в такт шагам. Я держу его обеими руками за подбородок, уткнув нос в макушку. Жесткая, короткая, круглая борода. Сколько мне лет? Откуда и куда мы идем? Лица я не помню. Только ощущение колючих волос в пальцах. Запах табака, лета и далекого дыма. Неведомых стран и путешествий. Серый нагретый камень лестницы. Потертая береза в плену асфальтовой амбразуры. Отец придерживает меня за ноги и останавливается. Сосед с вечной гитарой поперек худого наркоманского тела прислонился спиной к чугунной ковке крыльца. Дубовое дерево просвечивает в крашенных-перекрашенных дверных перекрестьях двухсотлетнего, парадного когда-то подъезда. Отец кладет руку на зеленоватую медь львиной лапы. Хочет войти.
— Не спеши домой, Вовка. Там занято. Рановато ты вернулся. Гы! Из командировки. Давай лучше споем, — лохматый парень ударяет по струнам любимой гитары:
— А не спеть ли мне песню о любви…
И все. Ничего. Только имя, ставшее моим отчеством.
У меня отличное чувство времени. Всегда было.
Еще со времен, недоброй памяти, балетной школы. Всегда просыпаюсь, когда мне нужно. Шесть утра. Я открыла глаза. Неприятный зуммер чужого будильника. И тут же. Блям-блям. Мобильник звал хозяина чьим-то ранним интересом.
— Гуров, — коротко ответил четкий, совершенно не заспанный голос. Словно ждал звонка. Мой партнер встал из простыней и вышел вон из комнаты. Сухая мускулатура тренированного тела. Быстро исчез. Всего не разглядела. Только синий рисунок на предплечье той руки, что держала смартфон. Где-то мне уже попадался похожий. Андрей. Тьфу на него. Пусть будет здоров. В любой части света.
— Привет, Гуров, — я наконец-то придумала, как его называть. Этого мужчину рядом. Имя само выскочило из меня.
— Кофе? — он стоял в мягких, домашних брюках возле стерильной чистоты белого кухонного гарнитура. Я кивнула и ушла в ванную. Ходила голая, не стеснялась его ничуть.
Глотнула горький, остывший эспрессо. Поморщилась. Вылила чернильное пойло в большую чайную чашку. Добавила горячей воды из блестящего чайника и сахар. Надо поговорить. Моя основная жизнь слишком близко отсюда. Под горой, у моря. Два километра всего. Ночь прошла. Закончилась.
— Как спалось? — первым задал взрослый мужчина вопрос. Смотрел на мои манипуляции с кофе без улыбки. Внимательно.
— Так, Гуров, — сиганула я в холодную воду противных выяснений. Ну да. Все, как всегда. Прыгай, девочка, тут не глубоко. — Я предлагаю забыть все, что вчера было. Отличное приключение. Мне понравилось. Спасибо. Мой друг возвращается завтра, и я не хочу, что бы он узнал. Ты же не выдашь нас? — улыбнулась нежно в холодные глаза напротив. Сократила неприятный разговор до минимума. Надеялась проскочить известной мужской прямотой. Без бабских слюней и вопросов. Типа: как ты могла, раздеть все наши чувства догола? Говорить другому те же слова. Бла-бла-бла. И дальше по тексту.
— Хочешь сказать, что ты меня использовала? — холод в светлых глазах стал непроницаем. Вот она, пресловутая прямота. Ешь.
— Мы, — я нажала нежным голоском на местоимение. — Друг друга использовали. В приятном обоюдно плане, разве тебе не понравилось, милый? — я сделала умильно-детское личико. Гнала наивность на всю катушку.
Гуров помолчал. Подумал, ощупывая мою уже одетую к бегству фигуру, неясным взглядом.
— Хорошо. Если мне или тебе захочется повторить? — спросил. Молодец. Зрит в корень. На ходу подметки режет.
— Гостиница «у Кристины», номер телефона есть на известном сайте. Я работаю там горничной. Звони, — улыбнулась я. Он кивнул. Добилась своего. Светиться третьим любовником на все местное побережье мне совсем не улыбалось. Но отказываться от него не хотелось. От слова совсем. Что-то было в этом мужчине. Не знаю. Подходящее мне. Зацепило древним сном.