— Если ты тронул её, я тебя голыми руками придушу!
Но пока приходилось голыми руками хватать комья мёрзлой земли. Один оказался достаточно увесистым, и Костя швырнул его в волка. Тот увернулся и отступил от края. Только перевести дух Костя не успел. Волк вернулся и, ухватившись зубами за верёвку, припал к земле, чтобы та натянулась, и, Костя, не в силах сдержать возгласа восхищения, схватился за верёвку дрожащей рукой. Теперь он не сомневался, что за волк перед ним. «Богдан выдрессировал животное так, что оно стало умнее многих людей», — подумал Костя на второй ступеньке. С третьей он соскользнул, но сумел повиснуть на верёвке.
— Прости, — шепнул он, жалея волчьи зубы.
Надо не забыть поблагодарить добрую тварь. Как держит-то! Выпустит только вместе с челюстью. Вот и последняя ступенька. Всё. Костя упал ничком на снег и лизнул его, чтобы смочить горло. Потом сразу вскочил и, с радостью, обнаружил, что Вари нигде нет.
— Не мужское это дело за детьми смотреть, верно? — кивнул он отступившему в сторону волку, а потом сплюнул и ругнулся, добавив: — Докатился до философских бесед с дикими животными!
Однако волк не думал вступать в дискуссию. Он вернулся к краю ямы и замер. Костя вздохнул и пошёл к ближайшей ёлке, чтобы наломать веток. Перчатки порвались на пятой, но это была не та потеря, о которой стоило жалеть. Он обернулся к неподвижному волку и вздохнул: животное, похоже, переживает больше него. Да и правильно — он Михея не знал. Ему надо не о смерти, а о жизни думать. Яму себе не успел покопать, зато побывал в чужой аж дважды. Один волк загнал в неё, а другой — вытащил. Интересные дела творятся у них в Трансильвании. Люди тут уступили место на арене серым братьям.
Костя подцепил все шесть веток и поволок к могиле. Они прикрыли тело старика почти полностью, но Костя решил добавить парочку. А волк тем временем принялся разрывать снег, чтобы докопаться до земли, которую Михей выкинул из своей могилы. Костя кидал комья лопатой, а волк лапами, и когда дело наконец было сделано, у обоих язык был на плечо. Костя давно скинул куртку и сейчас уселся на неё, ни чувствуя после работы ни рук, ни ног. Волк упал рядом прямо на снег, и Костя подвинулся, освобождая волку немного места на куртке, раньше чем вспомнил, что его напарник — лесной зверь. Но волк довольный примоститься рядом, и Косте оставалось радоваться, что тот не положил морду ему на колени. И всё равно Костя решил в знак благодарности почесать его за ухом, но только поднял руку, как зверь тут же ощетинился и немного оскалился.
— Понял, понял, — Костя опустил руку, и волк вложил ему в ладонь тяжёлую лапу.
— Спасибо, брат.
Волк отвернулся к свежей могиле и остался недвижим. Так они отдыхали минут пять — зверь вскочил первым. Косте пришлось поразминаться. Всё тело ныло, но это ещё цветочки, а что будет завтра — тут и отжимание не понадобится.
Они шли нога в лапу. На половине пути Костя застегнул куртку. Холодало. Волк побежал резвее, и тут только Костя заметил за ним кровавый след.
— Эй, брат! — Волк замер. — Ты перетрудился, гляжу. Забыл, видать, что ты нынче рваный бок?!
Он хотел посмотреть, насколько сильно того покалечил нож Михея, но зверь не подпустил к себе человека. Однако повалился на бок и принялся зализывать рану. Тут Костя подумал про Богдана. Он ведь тоже ранен и явно намотал сегодня не один километр. Может, он тоже так вот лежит в сугробе и ждёт помощи. От этой мысли по спине пробежал холодок. Но что он может сделать? Только сам заблудится!
Костя не стал дожидаться волка и прибавил шагу. Его подгоняла надежда, что Богдан вернулся, а с ним и Анна. Он почти бежал, а волк ковылял сзади, пытаясь не отстать. В начале деревни он нагнал Костю, когда тот остановился, не сумев подавить вздох разочарования — из трубы не шёл дым. Вернись Богдан, он бы первым делом затопил.
Они снова шли рядом. Волк и человек. Оба повесили головы. А у крыльца замерли. Шерсть мёртвого волка заиндевела. Костя закусил губу и опустил глаза на серого сотоварища, который тут же принялся копать снег, многозначительно подвывая.
— Твой хозяин решил сделать чучело. Увы…
Волк принялся рыть снег с удвоенным рвением.
— Я тоже считаю, что разумнее закопать, — говорил Костя тихо, чтобы Варя из дома не услышала его дружеской беседы с волком. — А что если твой хозяин рассердится? Чё уставился? Тебе-то что, а мне вот страшно…
Костя усмехнулся и начал озираться в поисках пригодного для копания места. Такого не нашлось. Но волк поймал человека на слове и потащился в обход дома в сарай.