Брок заметно погрустнел и, проглотив наконец колбасу, сказал:
— А чего это ваш Матрос к нашей клиентке «матросить» полез? Так сказать, налево погуливает?..
— Щас как дам в лоб! — замахнулась на сыщика Анна. — Мой Серега меня одну любит. И я его. Так что еще одно слово на эту тему услышу — и…
— Хорошо-хорошо! — отодвинулся за спину дочери Брок. — Совет вам, как говорится, да любовь! Я только хотел выяснить, что он делал в туалете у гражданки Звездуль… в смысле, Стар? И почему вы так уверены, что там был именно он? Вы что, тоже там присутствовали? Так сказать, инкогнито?
— Во-первых, — сказала Анна, — раз уж ты просишь, чтобы я тебя называла на «ты», — тоже ко мне на «ты» обращайся, сталкерам «выкать» не принято. Во-вторых, меня там с Серегой не было. А в-третьих, я уверена, что это был именно мой муж, потому что только ему удается в прошлое шастать, у него будто чутье на «Времянку», она его так и притягивает, зараза!..
— Кто такая Времянка? — спросила Сашенька.
— Что еще за прошлое?! — почти одновременно с ней выпалил Брок.
— «Времянка» — это такая аномалия. Здесь, в Зоне, навалом этой дряни. Вот, «Карусель» вы уже видели — она того, кто в нее попал, начинает бешено вращать, а потом выпуливает. Обычно уже одни ошметки. Как ваш волкодав дважды уцелел — ума не приложу! Но и остальные аномалии — не сахар. Одни на части разрывают; другие — поджаривают до угольков; какие-то — почву под тобой размягчают, и ты тонешь в ней, как в болоте… В общем, перечислять долго можно. А «Времянка» — самая редкая из них. Она в прошлое человека забрасывает. Ну и пространственное отклонение создает. Вот Матрос в них почему-то все время и вляпывается.
— Постой, но при чем здесь прошлое? Мы ведь не в прошлом, — нахмурилась Сашенька.
— Нет, конечно, — усмехнулась Анна. — Я — в настоящем. Ну а вы, получается, в будущем.
— Никакого будущего не бывает! — завопил, вскакивая на ноги, Брок. — Это антинаучно! И ты ведь не станешь говорить, что сейчас трехтысячный год?
— Не стану. Сейчас — две тысячи двадцать второй.
— Никаких двадцать вторых годов не бывает! — замахал руками сыщик. — Ты фантастики перечитала!..
— А это — тоже фантастика? — подняла пустую банку из-под тушенки и бросила ее Броку Анна.
Тот поймал жестянку и, отодвинув ее на расстояние вытянутой руки, стал читать вслух:
— «Свинина тушеная». Ага, как же, как же — самая настоящая фантастика! Ну прямо братья Стругацкие! Пикник, как говорится, на обочине. Кстати, — задумчиво наморщил лоб сыщик, — сталкеры — это тоже, мне помнится, оттуда…
— Тебе правильно помнится. Ты дальше читай. Внизу, где «дата изготовления».
— «Дата изготовления», — послушно прочитал Брок, а потом, прищурившись, попытался еще дальше вытянуть руку. Но рука не вытягивалась, и тогда он протянул банку дочери: — Ну-ка, а ты что на это скажешь?
— На что? — спросила Сашенька.
— На то, что там написано.
— А что там написано?
— А ты что, читать не умеешь?
— А по-моему, папочка, это ты не умеешь. Вернее, не можешь. Потому что у тебя уже возрастная дальнозоркость, а ты все очки не выпишешь. Стесняется он, видите ли! Молодится все, хорохорится!..
— Александра!.. — подпрыгнул Брок. — Да какая еще возрастная… эта самая!.. Мне просто соринка попала… — ожесточенно принялся он тереть кулаком глаз.
— И во второй? — ехидно прищурилась Саша.
— И во второй! — задействовал оба кулака сыщик. — Тебе, я смотрю, не на программиста, а на окулиста надо было учиться идти… И вообще, ты читай давай! Ишь!..
— «Дата изготовления, — хмыкнув, стала читать Сашенька, — седьмое одиннадцатое две тысячи семнадцатого. Срок годности — три года»… Погоди, — из-под нахмуренных бровей глянула она на Анну. — Если ты говоришь, что сейчас двадцать второй, то эта тушенка уже два года как просрочена! Ты чем нас накормила?!.
— А я сама, что ли, не ела вместе с вами?! — возмутилась Анна. — Подумаешь, два года! Для Зоны это — тьфу!.. Радиация в любом случае вредней, чем тушенка.
— Рад-д-диация?.. — побледнев, съежился Брок. — Здесь что, еще и радиация?!
— А по-твоему, Чернобыльская Зона — это Елисейские Поля? — с горечью усмехнулась Анна.
— К-к-какая еще Ч-ч-чернобыльская?.. — еще сильнее съежился и даже присел сыщик. — Нет-нет-нет! Мне все это только кажется! Я надышался ядовитого «киселя»!..
Сашенька тоже заметно побледнела. Однако восприняла новую информацию более стойко. Но тоже засомневалась в ее правдивости.
— А ты не гонишь? — хмуро глянула она на сталкершу.
— Не имею такой привычки, — фыркнула та.
— И про Серегу своего не соврала? — прищурилась вдруг Сашенька. — То, что он не вор?
— Я, по-моему, предупреждала… — сжала кулак Анна.
— Ты его предупреждала, — мотнула головой на отца Саша, — а не меня. И ответь мне тогда, если твой Серега не вор — зачем он спер шляпку?
— Какую еще шляпку?
— Наша клиентка сказала, что тот человек, из туалета, украл у нее новую модную шляпку.
— Зачем Сергею шляпка? — заморгала Анна.
— Вот уж не знаю! Может, он тебе ее хотел подарить.
Спор девушек был прерван жалобным собачьим визгом.
— Пупсик!.. — завертела головой Сашенька. — Ты где?!
— Стой на месте! — подняла руку Анна. — Я сама.
Сталкерша начала осторожно пробираться между деревьями в сторону собачьего поскуливания.
— Давай уйдем, пока ее нет!.. — зашептал все еще сидящий на корточках Брок. — Мне она что-то не нравится…
— А по-моему, совсем недавно она тебе очень даже нравилась! — не удержалась от подколки Саша.
— Я не знал, что она способна на такую ложь, — поднялся на ноги сыщик. — Двадцать второй год! Чернобыль! Зона какая-то! Аномалии! Просроченная тушенка!.. Давай уйдем!
— Без Пупсика я никуда не пойду, — буркнула Саша. — И потом, куда идти-то?
— Домой! Куда же еще?
— А где он, дом?
Ответить Брок не успел — вернулась Анна. Несчастного, дрожащего шарпея она несла на руках.
— Что с ним? — бросилась к песику Сашенька.
— В «Зыбь» угодил, — ответила сталкерша. — Это когда земля под ногами размягчается и засасывает, как болото, я рассказывала. Едва успела вытащить. По-моему, у вашего Пупсика нюх на аномалии. Непонятно только, зачем он в них лезет, если чувствует. У него с мозгами все в порядке?
Саша хотела ответить язвительно и даже грубо, но вспомнила, что девушка только что спасла собаку — возможно, даже рискуя при этом жизнью, и промолчала. Тем более с Анной заговорил слегка уже отошедший от испуга Брок.
— Анна, — сказал он. — Я все равно, конечно, не верю, что мы сейчас в какой-то там Зоне, да еще и, так сказать, в будущем. Чудес, как говорится, не бывает. В лучшем случае, я лежу сейчас на полу в чужом туалете и брежу.
— А в худшем? — не удержалась от вопроса Сашенька.
— В худшем — в реанимации, и это — мои предсмертные видения. Не мешай, а то умру и не успею спросить!.. Так вот, — вновь перевел он взгляд на Анну. — Наша клиентка сказала, что твой так называемый муж… Хорошо, просто муж!.. Так вот, он якобы назвал ее шапку артишоком. Тебе это ни о чем не говорит?
— Шляпку, папа! — поправила отца Саша. — И не артишоком, а… артифаком…
— Может, артефактом? — нахмурилась вдруг Анна. — Ну да, наверняка артефактом!.. Дело в том, что после каждой аномалии остаются артефакты. Такие предметы, обладающие разными чудесными свойствами…
— Чудес не бывает! — воскликнул Брок.
— Да я и сама знаю, что не бывает! — огрызнулась Анна. — Зона — не то место, где верят в чудо, здесь каждый надеется лишь сам на себя. Но у артефактов и впрямь свойства чудесны… необычные. Скажем так: неизвестные еще науке. И продать их можно — порой очень даже недешево. Собственно, мы, сталкеры, как раз и занимаемся поиском и продажей этих самых артефактов. И Сереге давно хотелось узнать, что же за артефакт скрывает эта его любимая «Времянка»? Вот он, видать, и принял вашу модную шляпку за артефакт.