По пути Гектор обдумывал происходящее в Красном Углу и пришел к выводу, что нужно спешить. В городок он примчался галопом, проскакал, разбрызгивая грязь, по улицам и остановил взмыленного крысюка у мэрии. Там ему попался на глаза один из помощников шерифа.
— Где шеф? Или хотя бы Питер?
— Шеф у себя, ему нездоровится… А Питер занимается предвыборной агитацией.
— Нездоровится? Видимо, после вчерашнего?
— Ничего, мистеру Глипсону не впервой, — заверил помощник шерифа. — Он куда крепче прежнего мэра, оклемается.
— Тогда мне нужно разыскать Питера. Необходим помощник, я не знаю вашего города.
— Так давайте я провожу, — вызвался парень. — Шеф велел помогать вам во всем. Куда желаете?
— В больницу. Я хочу осмотреть пострадавших от эпидемии.
Городская больница располагалась на окраине, идти пришлось минут двадцать. По дороге встретился Питер — заместитель шерифа вышел из лавки, потирая кулак. Гектор заметил, что костяшки пальцев рассажены, а на широком лице Питера подсыхают мелкие капельки крови. Здоровяк сказал, что не может бросить дело, у него еще семь адресов на сегодня.
— Агитация — первое дело перед выборами, — важно объяснил он, — пусть Крес вас сопровождает.
Крес кивнул и повел хламовника дальше. В больнице он представил Гектору доктора Куперта — седенького старичка в пенсне.
— Вчера как раз доставили еще одного пострадавшего, — объяснил врач, — но он не в состоянии говорить. Они приходят в себя на второй-третий день, да и после этого не сразу способны к нормальному общению. Плохо узнают окружающих, не могут припомнить некоторых слов, путаются в падежах… Идемте, я провожу. Сами поглядите.
Больной лежал на койке, укрытый одеялом до подбородка. Глаза были закрыты, бледное лицо спокойно.
— Когда придет в себя, будет вялым, реакции заторможены, общая слабость, зрачки сужены, — пояснил Куперт.
— Как будто душу из него вынули?
— Ну… если выражаться не медицинским языком, то примерно что-то в таком роде я бы и сказал. Хотя никаких видимых повреждений, никаких симптомов…
— Хорошо. Проводите меня к предыдущему. Крес, пригласи сюда мисс Конвергенцию, мне нужно кое-что у нее спросить. Только вежливо, вежливо! Это не имеет отношения к предвыборной агитации.
— Это мы понимаем, — ухмыльнулся Крес. — Такая славная мисс, зачем ее агитировать?
— Мистер Сезански, — представил врач хламовнику другого больного, — этого доставили два дня назад, и он уже начал приходить в чувство.
— Мне паршиво, доктор! — сварливо заявил Сезански, плешивый немолодой мужчина с испитой физиономией. — Дайте виски, и я мигом оклемаюсь. Просил же виски, а вместо этого вы приводите ко мне этого верзилу. Он, конечно, представительный парень, но, в отличие от виски, не может мне помочь!
— Я рыцарь Хлама, — с достоинством заявил Гектор, — и помочь как раз могу. Например, я берусь убедить доктора налить вам на три пальца отборного виски.
— Но мистер Сезански нуждается в…
Гектор украдкой подмигнул доктору:
— Разумеется, разумеется! Нуждается в покое и уходе. Однако я ручаюсь, что виски больному не повредит. А пока вы нальете, я задам ему несколько вопросов.
— Рыцарь Хлама, надо же! — фыркнул Сезански. Он, вероятно, хотел, чтобы его слова звучали язвительно, но говорил вяло, без выражения. — Ладно, вываливайте ваши вопросы. Если они мне не понравятся, я попрошу доктора вытолкать вас взашей, чтобы не выходило мучение тяжело больным людям!
— Итак, мистер Сезански, прежде чем свалиться от хвори, вы сидели, как обычно, в салуне…
— Чтоб мне лопнуть! Именно там я и сидел, как подобает честному человеку! И оставьте ваши грязные намеки! — монотонно забубнил больной. — Я вообще пью очень мало! Практически не пью! Совсем, можно сказать, не пью!
— Выпив небольшую порцию виски, приличествующую честному человеку, — невозмутимо продолжал хламовник, — вы направились к себе. По дороге… впрочем, я думаю, вы плохо помните, что случилось по дороге.
Появился доктор Куперт со стаканом. Сезански, только безразличный ко всему, слегка оживился и протянул руку, не забывая ворчать:
— Вот еще! Не помню! Я отлично все помню. Я же не был пьян! Все я помню…
— И звук трубы помните?
— Помню, чтоб мне лопнуть! Дайте же наконец виски и проваливайте, док. И вы, мистер рыцарь, проваливайте тоже. Уф-ф… — Сезански одним глотком влил в себя содержимое стакана и выдохнул. — Я устал. Спать хочу. Проваливайте все и дайте виски сделать свое дело — помочь моему несчастному организму, пока он будет спать.
Гектор, не прекословя, встал и направился к выходу, подталкивая врача. Переступая порог, он оглянулся — Сезански уже спал. Он был так слаб, что глоток спиртного подействовал как снотворное.
Тут объявился Крес с мисс Конвергенцией. Завидев Гектора, девушка зарделась и учтиво спросила, чем она может быть полезна славному мистеру рыцарю. Хламовник попросил ее взглянуть на пациента, которого ему показали вначале — того, что был доставлен последним. Разумеется, Конни узнала в нем вчерашнюю жертву — забулдыгу, которого преследовали двое неизвестных в накидках с капюшонами.
— Кое-что проясняется, — глубокомысленно произнес Гектор. — Значит, они подстерегают пьяных, покидающих салун.
— Кто — они? — тут же спросил помощник шерифа.
— Вот это нам и предстоит выяснить. Ступай, Крес, твоя помощь мне пока что не требуется. Если я понадоблюсь шерифу или Питеру, пусть ищут меня в представительстве Ордена. И мой партнер, мистер Бутс, пусть направляется туда же по возвращении в Красный Угол.
Конни набралась смелости и вызвалась оказать помощь не только как свидетель.
— Если вдруг что-то понадобится, я готова… то есть… как бы это сказать… помочь правому делу…
Гектор вежливо ответил:
— Благодарю, мисс, вы весьма самоотверженны.
Сопровождаемый самоотверженной мисс Конвергенцией, Гектор явился в местное представительство Ордена и первым делом поинтересовался, составлялся ли здесь каталог собранного Хлама предков. Особенно его интересовали те раритеты, что были похищены накануне. Имелись ли среди них Благословенные Противогазы? Остис, несколько удивленный напористостью собрата, предъявил тетрадку, в которой были тщательно перечислены и пронумерованы собранные им экспонаты. Среди безликих «штучка медная, неизвестного назначения, весом в три унции» и «некий предмет из красной субстанции, не ясно для чего нужный, но, несомненно, свидетельствующий об утонченном образе жизни» Остис нашел: «маска резиновая с глазами из стекла — 3 шт.». Пометка красными чернилами свидетельствовала о том, что все три маски были похищены.
— Отлично! — заявил Гектор. — Все сходится.
Тут в представительство явился шериф, сопровождаемый Питером. Последний явно столкнулся с трудностями в предвыборной кампании — его рука была забинтована, а под глазом наливался лиловый синяк. Может, это и повлияло на настроение Глипсона — шериф был не в духе и тут же напустился на Гектора:
— Что за слухи вы распространяете, добрый рыцарь? После вашего посещения больницы по Красному Углу поползли слухи, что неведомая эпидемия косит исключительно тех, кто выпивал в салуне.
— Ничего такого я не говорил!
— Но народу рты и уши не заткнешь! Вы высказались в том смысле, что все жертвы болезни выпивали в салуне, горожане домыслили остальное! А ведь я обещал выпивку всякому, кто проголосует за меня! Это важная составная часть предвыборной агитации!
Гектору пришлось оправдываться: он проводит расследование, тут невозможно молчать, приходится задавать вопросы свидетелям… Под конец он сообщил, что надеется прекратить эпидемию и заодно найти похищенное из представительства Ордена. Разумеется, при помощи шерифа и его славных помощников, что также послужит дополнительным аргументом на выборах. Последнее несколько утешило Глипсона, и он доверительно сообщил, что в салуне у него тоже доля, так что ему весьма желательно, чтобы заведение функционировало бесперебойно. Хотя сегодня туда вряд ли кого заманишь, даже отпетые пьянчуги — и те напуганы.