Многоопытный фермер быстро убрал руки за спину. Я, не настаивая, спрятал стекло в карман и продолжил рассказ.
– Стены хотелось бы построить из светло-зеленого нефрита. Материал не слишком дорогой и очень прочный. В храме не будет никаких икон и скульптур, никаких попов, служб и проповедей. Только скамьи, где можно сидеть, думать о своем и любоваться зеленым небом. Мы не конкурируем ни с какой религией – все они говорят о смерти, хотя и называют смерть жизнью вечной, а мы просто дарим радость каждому прямо сейчас.
– Ты, значит, собираешь на построение храма, – заключил экс-преступник, переходя на «ты».
– Я бы так не сказал. Я всего лишь воспеваю чудесное изумрудное небо. Храм мы будем строить сами, а от остальных, чтобы не обижать людей, принимаем лишь малую лепту – одну мелкую монетку, не больше.
– Десять сентов! – фермер захохотал. – И ради этого ты тащился в нашу глушь? Этак ты прогоришь, парень, и попросту помрешь с голоду!
– С голоду я не умру, в машине установлен пищевой синтезатор. Не Макдоналдс, конечно, деликатесами не кормит, но и фигуры не портит. Если вы пожертвуете десять сентов на общее дело, я буду рад, а если угостите яблоком из своего сада, то и просто счастлив. Яблок синтезатор не делает.
– Яблок не будет, сад грушевый и, вообще, сейчас не сезон. А десять сентов дам, – старик порылся в кармане, вытащил и протянул монетку. – Я люблю психов, а ты явный псих. Я как раз думал, в какой цвет красить крышу, так ты меня уболтал – крыша будет зеленой.
– Значит, я не зря ехал сюда.
Так началось мое долгое путешествие по мирным равнинам Культауна. Слух о забавном безумце летел впереди меня, жители деревенек и маленьких городков сходились послушать бредни о счастливых зеленых небесах, и каждый считал своим долгом внести десять сентов на построение храма. Кроме того, начался сезон ранней черешни, и ягоды у меня на столе не переводились. Кстати, я заметил, что яблонь не было не только у моего первого знакомца, но и вообще, ни в одном из окрестных садов. Скорей всего, яблоням не нравилось что-то в здешней почве, но мне было приятней думать, что местные садоводы в юности так поднаторели в познании зла, что теперь их от этого плода попросту тошнит.
Через неделю я стал опытным проповедником. Если в первые дни я всего лишь повторял речи сумасшедшего стекольщика, от которого когда-то услыхал гимн зеленому цвету, то в самом скором времени расцветил его фантазии смарагдами и малахитом. И прошу заметить, я никого не обманывал, говоря слово «мы» и поясняя, что нас мало. Нас двое – я и рехнувшийся стекольщик.
Внимайте речам сумасшедших, они всегда креативны и могут пригодиться в трудную минуту!
Мешок с десятисентовыми монетками наполнился уже настолько, что я с трудом перетаскивал его с места на место. Еще немного, и пикапчику тоже будет нелегко таскать пожертвования добронравных воров и убийц.
Пришла пора наведаться в столицу.
Если я что-то понимаю в жизни, то отсутствующее правительство на планете с успехом заменяет правление Культ-банка, а функции армии и полиции выполняет служба безопасности все того же скромного учреждения. А значит, обо мне они уже наслышаны и не опасаются зеленого дурачка. И зря – опыт подсказывает, что дурачков надо опасаться более всех прочих.
Пикап я оставил на бесплатной стоянке на городской окраине, а дальше отправился пешком. Здание банка нашел без труда, хотя ничем особым оно не выделялось. Никакой помпезности, все очень скромно и прилично.
Одинокий охранник при входе не обратил на меня внимания. Я подошел к скучающему клерку и протянул свои документы. Документы были настоящими, полученными на одной из аграрных планет, где, не спрашивая о вашем прошлом, выдают паспорта на любое имя, чтобы вы могли купить участок земли, пригодной для выращивания арахиса или спаржевой фасоли. Участок я купил и через неделю подарил небогатому соседу, который остро нуждался в земле, но не имел средств для ее покупки. Так что никто в сельскохозяйственном раю не может предъявить мне претензий, и в случае необходимости я еще раз прилечу туда, чтобы получить паспорт на какое-нибудь приятно звучащее имя.
– Чем могу быть полезен? – спросил клерк, просканировав документ.
– Видите ли, я проповедник, и ваши граждане пожертвовали на построение храма некоторую сумму. Сумма не велика, около пятисот галактов, но она набрана мелкой монетой, так что вес получается значительным. Я хотел бы обменять монетки на более крупные купюры.