– Эй, мы что, летим, что ли?
– Пока колеса не коснутся земли, мне заняться все равно нечем, – отозвался Бутс. – Я, пожалуй, вздремну.
И в самом деле, вскоре захрапел.
А рассвет делался все заметнее, внизу проступили очертания пологих холмов, бетонные обломки, торчащие из желтой почвы, как сгнившие зубы, чахлая растительность.
– Будем снижаться! – прокричал Друкер. – Вот только отлетим подальше от этих.
И ткнул пальцем вниз. По унылой пустыне тянулась вереница всадников в широкополых соломенных шляпах. Генерал Эль-Койот вел свое войско на битву с мертвецами. Когда нет дождя, старые фитильные ружья становятся серьезным оружием.
А Дэзи вдруг тоже указала пальцем вниз, но не войско генерала Эль-Койота привлекло ее внимание. Далеко-далеко, за Длинным холмом, показалась вереница движущихся точек. По мере приближения стало видно, что и это всадники, но на них не шляпы, а плащи с остроконечными капюшонами. Многие крысюки везли не людей, а поклажу.
– Уверен, это те, кто создал тайник для Хлама, – предположил Гектор. – Бутс, проснись! Эти капюшоны тебе ничего не напоминают?
– Напоминают. В таких ходили люди Зрящего. Жалко, я не успел подстрелить этого безумца! Видишь, он вынашивает новые и новые планы. Он опасен!
– Он гениален, – вздохнул Гектор. – В его безумии кроется великая сила! Он делает то, что считается невозможным, поскольку не замечает преград.
– Интересно, кто с кем схватится раньше? Безумцы настигнут бандитов? Или бандиты нападут на мертвяков? А безумцы ударят по ним с тыла? И кто одолеет? На чьей стороне сила?
– И в чем сила, брат? – улыбнулся Гектор.
– В руках и плечах, – ответил Бутс.
– В верности долгу, – буркнул Грим.
– В знаниях! – пискнул Друкер.
И только Дэзи молчала, влюбленно разглядывая юного хламовника. Можно было не сомневаться, что у нее имеется собственный ответ. И, пожалуй, очень верный ответ.
Виктория Morana
Утрапокалипсис
Звук будильника разорвал тишину мелодией песни «Apocalypse please» в исполнении группы Muse. Наступил первый рабочий день после новогодних праздников, которые Женя провел в буйном запое, из которого мало что помнил. Он с трудом разлепил красные глаза, не желавшие открываться и видеть мир, холодный и неприветливый от недосыпа и с похмелья. Этот злосчастный аппарат мужчина ненавидел всей душей, не меньше, чем любой другой офисный служащий в столице, но, с обреченностью латентного мазохиста, исправно вставлял в него батарейки, чтобы тот и дальше мог будить его по утрам.
Поднявшись с кровати, Евгений попытался найти ногами тапки, потерпел неудачу и, шлепая босыми ступнями по полу, побрел на кухню, потирая веки. Паркет был грязным и покрытым пылью; мужчина сонно различил на нем куски штукатурки.
– Давненько я не делал ремонт… – пробормотал Евгений, посмотрев на потолок. Тот, действительно, весь пошел трещинами, из которых сочилась влага, словно здание долго сотрясалось под действием неизвестной силы, а сверху на него шел дождь. Мечта о побелке потолка для Жени, простого московского клерка с зарплатой 20 000 рублей, была почти несбыточной. – Потом что-нибудь придумаю… – утренняя апатия снова захватила его, и Женя, забыв о потолке, со вздохом толкнул кухонную дверь.
Свет отсутствовал. Женя чертыхался и величал «по матери» всю службу жилищно-коммунального хозяйства, которая, видимо, продолжала отмечать наступление Нового года и не уследила за подачей электричества в район Чертаново. Из-за отсутствия электроэнергии ему пришлось довольствоваться холодным, застоявшимся кофе, имевшим солоноватый привкус. Молоко в неработающем холодильнике прокисло настолько, что приобрело красноватый оттенок, будто в нем развели кровь. Мужчина мог бы и удивиться, но он настолько хотел спать, а голова его болела так сильно, что ему было совершенно наплевать на такие мелочи, как отсутствие в его квартире свежих напитков.
Умывшись (вода в кране так же была красной, что Евгений списал на ржавчину), надев свою стандартную белую рубашку, галстук и серые брюки, клерк схватил рабочий портфель и покинул квартиру. Его машина, Daewoo Matiz в минимальной комплекции, взятая в кредит, стояла во дворе. Выбраться из подъезда было не так просто: на лестничной площадке стояла непроглядная темень. Медленно спускаясь по ступеням, мужчина издавал громкие стоны и вздохи, мысленно обещая никогда больше не пить спиртного.
– Пьянство – грех! – раздался за его спиной мелодичный голос, когда Евгений был уже почти у выхода на улицу. – Покайся, сын, ибо все грехи твои в день Страшного Суда увидит Господь наш.
Женя дернулся и обернулся в ужасе. Сзади него, прислонившись к косяку квартиры № 5, скрестив холеные ручки на большой, аккуратной груди, стояла белокурая девушка, затянутая в длинное белоснежное платье с золотым пояском. На голове у незнакомки был блестящий ободок, совершенно круглый и такой тонкий, что Жене казалось, будто он парит над ее макушкой, словно нимб.
– Детка, ты просто огонь, – не удержался Евгений, ослабив галстук. – Если ты оставишь свой номер телефона, к вечеру я приду в себя и позвоню тебе после работы, съедим по сэндвичу, может, даже устроим один…
– Похоть – тоже грех! И обжорство! – вздохнула девушка, поправив ободок на голове. Он совершенно точно не касался ее затылка, отметил Женя, но списал все на обман зрения от усталости и недосыпа.
– Да ладно, чего такого-то? – обиделся мужчина. – Ты красивая, я… не так уж и плохо выгляжу для утра понедельника…
– Тщеславие – грех! – окончательно схватилась за голову девчушка, порываясь спуститься вниз, но запуталась в полах своих белых одежд. – Что же вы?
– Анжела! Чтоб тебе ни один змий никогда даже яблочного огрызка не предложил! Иди сюда! Помоги нам! – в парадной разнесся громоподобный мужской голос. Тут дверь квартиры № 5 распахнулась, и оттуда с грохотом вывалилась толпа народа. Трое крепких мужиков с тяжелым сопением, прямо на глазах у удивленного Жени, заламывали руки орущей, упирающейся тетке. Дама весила больше центнера, но вырваться все равно не могла.
– Не пойду! – орала тетка, оказавшаяся соседкой Евгения по имени Клавдия Матвеевна. Мужчина помнил ее, как исключительно вредную особу, выкручивавшую лампочки на всех лестничных площадках, кроме ее собственной. – Изыди!
– Ишь, каких слов-то набрались! – хохотнул один из крепких мужиков. – Выучили устоявшееся выражение, а кому адресовать его так и не знают. Вяжи ее, парни, у нас там огненное озеро остывает.
С этими словами Клавдию Матвеевну протащили мимо Евгения, вцепившегося в портфель и вжавшегося в стену. Судя по тому, что тетка была совершенно не в себе, а мужики – так же, как и красавица Анжела, одеты в белые робы, Женя сделал вывод о том, что соседка сошла с ума и ее забирают санитары, чтобы отвезти в психиатрическую лечебницу. «Возможно, ее подлечат в каком-то санатории на озере…» – подумал он и, пожав плечами, продолжил свой путь к автомобилю.
Евгений уже начинал опаздывать на работу, поэтому до парковочного места он бежал, пару раз споткнувшись о большие расщелины в асфальте. Женя не обратил на это никакого внимания: дороги в Москве всегда были ужасными, а уж в его районе и подавно.
В подворотне около машины Женя увидел пару неподвижных тел, лежащих прямо на земле. Мужчина отметил, что не у него одного новогодние праздники прошли «весело». Что же все-таки случилось за эти десять дней? Ночь на 1 января он еще смутно помнил, зато все события после этого смешались в неразборчивую кучу. Вроде бы с неба падали лягушки, попадая в тазики с остатками салатов, или же это ему приснилось?
Дорога до работы показалась Евгению адом: не проехав и нескольких километров, его Daewoo Matiz тут же встал в пробке. Ничего нового, в общем-то, не происходило, в столице заторы на дорогах стали уже национальным аттракционом и памятником людской стойкости, но в этот раз машины не двигались вообще. Женя попытался загрузить программу «Яндекс. Пробки» на свой телефон. Сеть барахлила и постоянно пропадала, на миниатюрной карте Москвы, показывавшей состояние на городских дорогах в реальном времени, то и дело высвечивались странные комментарии: «Пробки 666 баллов», «Конец света, мать его! Стоим, как примерзшие», «У Храма Христа Спасителя, кажется, ДТП, виновный Черт пытается сбежать». Посигналив пару раз для очистки совести, Евгений окончательно убедился, что автомобиль в данной ситуации бесполезен, вывернул руль и поехал на соседнюю улицу через «двойную сплошную» разделительную линию.