— Здравствуй, мой товарищ,— говорит.
А тот уж слепой и вовсе дряхлый, пластом лежит. Спрашивает, однако:
— Откуда ко мне пришел, товарищ? Я не чаю видеть никакого друга. Один я остался на земле — два века живу.
— Как! Ты не хочешь вспомнить своего товарища?
Пойдем же, друг, я выведу тебя к месту, где давненько мы сделали по зарубке в соснах.
Старик восклицает:
— Не знаю, не знаю!
Тогда молодой поднял старца на руки, топор с собою прихватил и принес товарища к соснам.
Тюк, тюк, оттесал края заросших зарубок. Выпали из них два оселка.
- Ну,— говорит,— который твой, который мой?
- Не знаю, ничего не знаю.
— Тут вот твой; а это; мой...
— Не знаю, ничего не знаю,— твердит тот.
—. Да как же ты можешь не помнить! Это местечко Лавнькедькекырп называется, вот они и сосны стоят.
— На веку не бывал я на этом местечке,— твердит старый.
— Ты говоришь, что не бывал на этом месте! А не вдвоем ли мы видели солнце о двух головах, не вдвоем ли мы врубали в эти сосны вот эти оселочки и солнце просили исполнить то, что каждый задумал. И вот исполнилось: я обернулся, я возвратился, я воскрес! А ты век от века живешь и живешь.
— Не знаю, ничего не знаю.
Посмеялся тогда молодой:
Очень ты дряхлый стал, дед; одна старость в тебе осталась, память твою века изгрызли, оттого и знать ты ничего не можешь. Пойдем, я тебя так не оставлю.— И опять он взял его на руки и отнес домой.
Домой пришли, положил его в постелю. Тут заболел старичок. Полежал-полежал, да и помер. Товарищ похоронил его, а сам зажил и женился на той девке, что его хвост съела...
Всё.
КОПЬЕ, ТОПОР И КОТЕЛ
В доме одного саама были Копье, Топор л Котел. Этот саам был хороший хозяин: для каждой вещи у него было свое место. Копье стояло у входа налево, Топор направо, а Котел всегда висел посередине вежи. Саам всех держал в строгости. Он знал, кому что нужно. Копье любило охоту, ему нужно было мясо и дичь, да чтобы оно было смазано салом и чисто-начисто вытерто. Топору всегда была охотка порубить, построгать, блеснуть отточенным лезвием. А Котлу чего надо? Ему бы воды вскипятить, обед сварить, чтобы был всегда полон ухой или вареным мясом.
Ну, так оно и было. Копье ходило на охоту с хозяином и добывало диких оленей. Саам его холил, смазывал салом и обтирал куском пышного меха. Топор каждый день работал, колол дрова, был остро наточен и всегда блестел как новенький. А раз хорошо было Копью и Топору, то и Котел всегда был полный. И все были довольны: саам своими Копьем, Топором и Котлом, а они своим хозяином.
И все было хорошо, пока не пришлось сааму отлучиться на дальнюю рыбалку. Бывало, он брал с собою всех, всем домом переезжал на эту рыбалку. А на этот раз пожадничал, пожалел оленей, решил управиться один. Уехал он, и вот Копье вскоре оказалось на улице — потому что кому-то мешало ходить. Оно валялось не чищено, не обтерто, не смазано. Топором поработали, швырнули под пень и забыли о нем, он лежал под дождем и ржавел. А Котел забросили куда-то в угол вежи, и лежал он там немытый, не обтертый. Вместо него пищу варили в маленьком котелке; раньше в нем только шкварки поджаривали, а теперь этот недоросток пошел в ход и заважничал.
Обиделись Копье, Топор и Котел. Обиделись и заскучали.
Однажды Копье и говорит:
— Пойдемте-ка, други, на охоту сами собой! Убежим от этого человека!
Те согласились. Раз-раз, собрались и пошли.
Ходили они долго, не один день ходили и по горам, и по лесам, и по болотам разным. И каждый-то высматривал то, что ему по нраву приходится. Топор к сухому лесу близится, ему охотка знать: где какое дерево стоит и какой в нем вкус. Подойдет к дереву — тюк, тюк, каково оно? Рубить ли его, тесать ли надо или что с ним делать?
Вдруг увидел: стоит высокая сушина.
«Эх,— думает,— хорошо такую лесину свалить, да порубить, да расколоть и обед сварить!»
Он и закричал во всю глотку:
— Эй-ей-ей! Подите сюда!
Копье и Котел всполошились, прибежали, на Топор уставились: что он им скажет?
— Что случилось? Что случилось? Говори скорей!
Ну, что Топор может сказать?
Он про свое дело может сказать: рубить, тесать, дрова колоть. Он и говорит:
— Смотрите, какая хорошая сушина. Срубить ее да расколоть! Вот бы тут обед сварить: уж очень хороши дрова.
Копье поглядело на Топор и говорит:
— Ладно! Пойдем дальше. Чего пусто дело говорить — где тут обед? Не из тебя ли, Топор, обед варить? Однако ты примечай, где дрова хороши.
Ну, и пошли дальше.
Ходили, ходили. Котел увидел воду: из-под камня, из-под зеленой травы, из-под самого моха вода ключом бьет.
Захотелось Котлу попробовать, захотелося ему испить этой водицы, набраться ею до краев и обед сварить.