Это он посылает нам косяки сельди, и трески, и пикши, он подгоняет и палтуса, и камбалу к берегам нашим. Он гонит из моря в реки красную рыбу и сижков нам дает. Это он, кормилец, приводит к нам морского зверя — тюленя и нерпу. Он выбрасывает на обсушку жирных китов. Он опускает тьму полуночную, чтобы отдохнули — и человек, и зверь, и рыба подледная. Это он гоняет по небу сполохи. Они в небе играют, дозор несут, ведут великий бой. То наши, человечьи, дела решают заупокойнички наши, а попереди всех идет Найнас — их предводитель. Как падет ему на совесть, так тому и быть!
Вот об этом предводителе сполохов, о Найнасе-вожде, будет тебе сказ.
А заводить-то речь надо с другой стороны. От Солнцу надо зачинать.
СОЛНЦЕ СВАТАЕТ НЕВЕСТУ СВОЕМУ СЫНУ ПЕЙВАЛЬКЕ
Солнце, оно утром едет на медведе, в полдень на олене-быке, а под вечер на олене-важенке. Вот и приехало Солнце из-за моря. Медведя отпустило. В дом вошло — человеком стало. Ему бы отдохнуть, повалиться спать, а тут сын его,— Пейвальке зовут,— приступил к отцу и говорит:
— Жениться хочу...
— Ну что же,— говорит Солнце,— я не препятствую, женись, сынок...
А Пейвальке ему:
— Не могу жениться, отец. Нету мне невесты. На Земле, что ни приглянутся девки,— примерю им свои башмачки, по мерке не приходятся — хоть отрубай! Невеста не по мерке — это мне не годится. У них ноги очень тяжелые, от земли не отодрать! Да разве с ней на небо улетишь? В землю врастешь, а не в небе летать.
— Это верно,— сказало Солнце.
Поклонился Пейвальке отцу своему, Солнцу, и сказал:
— Дай ты мне в жены такую невесту, чтобы ножка ее была как раз по моему золотому башмачку. Чтобы обликом была человек, румяна, как ягода морошка, а сама бы тоньше лунного луча и чтобы никто ее не знал: есть она или нет,— для покою моего.
— Трудную задачу ты задал мне, сынок! Если взять девицу не наших кровей — сгорит моя невестушка. Если взять ее из не нашей сути, что нам с нею делать? Погоди-ка, вспомнил про одну, да она еще не в законе... Ладно, будет тебе невеста, только сам не плошай. Ложись и спи, пока не разбужу.
Пейвальке повалился спать и крепко заснул. Накрепко, так чтоб исполнилось все, чего он хочет.
Дождалось Солнце дня, когда Луна тоже ходила по голубому небу. Посмотрело издалека: правду сказали, с лица Луна туманится, словно младенчик тенью является у нее на лике. То есть, то нету. Все так, как ему сказывали... Подкатилося Солнце поближе к Луне и говорит:
— Соседка, а не у тебя ли есть дочка хороша, а у меня для нее сынок на возрасте. Пора ему жениться.
Ну, а Луна ему в ответ:
— Моя дочка молода, нетто ты, старик, не знаешь, нет ей ни росту, ни воздыхания. Я и не знаю, есть ли она? Нет ли ее? Держу вот на руках, родимое, слышу, млеет сердце мое! А в чем моя радость — не знаю! Чего хочу — не знаю, чего-то жду, жду, а чего — не ведаю, а дитя мое — вот оно, а есть ли, нет ли оно — я не знаю... Однако вот оно: весит...
И Луна покачала свое дитя на руках. Потрогало Солнце пальцем — есть оно...
Солнце ей отвечает, что это ничего, попадет к ним в семью дородно будет.
— Мы, Солнца, все родим, чего и нету — будет.
Мать Луна улыбнулась:
— Сгорит она у вас, один обман получится...
— Как это обман?— Эх, как тут Солнцу такие слова обидны показались! Как это может быть обман от Солнца, от его Солнцева семейства?! Оно — вся сила, оно все растит, от него все множится и в силу входит, у них все на виду, какой тут может быть обман?
— Это от тебя обман,— говорит Солнце.— Почему закон не соблюдаешь? Душе этой девчонки давно уже надо бы облет вокруг меня совершить! А ты меня обносишь! Я, Солнце, давно знаю, родилась она! А где же она, какова она? не вижу! не слышу!
И только Солнце хотело заглянуть в личико дитяти, как Луна отпугнула его.
— Что ты, что ты,— кричит,— опомнись, Солнце!
Ты ведь не нашей сути. У нее есть свой суженый, нашего света, вон по краю неба, по над землею ходит, лентою колеблется во тьме, светлый луч впереди предшествует.
Солнце рассердилось! Как это его жениха, его сына Пейвальке, равняют с полоской света. Разгорячилось Солнце, все пламенным светом всполыхнулося. Пылает, жаром пышет. Страсть!
— С кем же ты равняешь нас? Мы — сила, мы что хотим, то все можем, нету нам конца и краю, мы душе живое вдыхаем! А то, что там такое, тусклое!..
Луна ему в ответ:
— Не говори, сосед, твоя сила только - вполовину, твоя сторона только вполовину сильна. А в сумерки, а ночью где ты? Что ты? А зимой в черные ночи где твои силы искать? Не гордись, старик, своими силами.
А у него есть сила — и в сумерках, и в ночи, и зимою, и летом, мы с ним в одном свете живем. Ты нас обманешь, не в этих ты силах.