В 7 часов мы, врачи из ГДР, покидаем свои квартиры с кондиционерами. От порога дома до машины всего несколько метров, но пока проходишь их, становишься мокрым от пота. Трудовые будни в тропиках очень тяжелы. Климатические условия влияют на физическое и моральное состояние человека. Работа требует постоянной напряженной активности и внимания, а духота тормозит и то и другое. Когда в приемной ожидает много пациентов, а время не терпит, любая досадная мелочь, которую в другой ситуации можно было бы обратить в шутку, вызывает раздражение. А здесь пустяк может мгновенно разрушить с трудом установившиеся отношения доверия между врачом и пациентом. Со временем каждый из нас научится избегать этих напряженных моментов. Мы просто прерываем прием и устраиваем чаепитие, по возможности подальше от кабинета.
Общение с больными на первых порах возможно лишь при посредстве медицинских сестер и санитаров, говорящих по-английски. Но они не всегда бывают рядом, часто их внезапно посылают куда-то по делам, поэтому возникает острая потребность как можно скорее приобрести элементарные знания арабского языка чтобы общаться с пациентами.
Помимо работы, связанной. с лечением больных, в нашу обязанность входят занятия с персоналом больницы, на которых мы делимся опытом организации социалистической системы здравоохранения в ГДР.
Нас приводят буквально в отчаяние случаи, когда, несмотря на все усилия, ребенок умирает у нас на руках. Поэтому каждый день — это еще и борьба с пассивностью, унынием — словом; «малиш» («ничего не поделаешь»). Сознание того, что мы необходимы больным, что если не всем, то многим мы все-таки способны помочь, подхлестывает нас, как, впрочем, и ободряющие слова товарищей по работе. Никому в голову не приходит отказаться от работы, хотя каждый из приехавших врачей успел порассуждать на эту тему и теоретически допускал эту возможность, особенно в самые первые недели, и по пути в больницу, проезжая мимо аэродрома, с тоской глядел вслед самолетам, уходившим в северном направлении.
У ворот больницы, окруженной забором и всегда охраняемой полицейским, мы расстаемся. Я иду в клинику и после недолгой беседы с заведующим отделением Мульхи начинаю обход, а мои коллеги, врачи разных специальностей, направляются в амбулаторию. Все вместе мы делаем обход больных лишь раз в неделю, иначе не осилить приема огромного числа пациентов, ждущих в амбулатории. Совместные обходы необходимы для того, чтобы посоветоваться друг с другом в трудных случаях.
Больница разместилась в трех одноэтажных зданиях, окруженных обширным парком, В ней 80 коек для мужчин и несколько — для женщин. Есть небольшая операционная. Лаборатория и рентгеновская установка помогают диагностировать многие заболевания. Амбулатория находится рядом со стационаром. В двух ее отделениях принимают раздельно мужчин и женщин. Мужчине разрешается входить на женскую и детскую половины лишь в исключительных случаях, и даже наши санитары, которым дозволено это, очень редко заходят туда. Главный врач больницы — южнойеменец, специальное медицинское руководство осуществляет врач из ГДР; такое сотрудничество дает хорошие плоды. На собраниях, в которых участвуют все врачи и руководящий персонал больницы, обсуждаются проблемы текущей работы, а также вопросы перспективного развития этого учреждения, и прежде всего повышения квалификации. Вот, например, одна из тем, посвященных повышению квалификации: «Точное измерение температуры тела и его значение». Она необходима, ибо некоторые из сестер ленятся ставить градусники больным и ограничиваются тем, что спрашивают больного, есть у него температура или нет. Если он говорит, что нет, сестра и отмечает в истории болезни нормальную температуру. Многие больные, да и здоровые тоже, из-за аденского парникового воздуха к вечеру чувствуют в теле жар, «хомма филлель». Хотя температура у них нормальная в их историях болезней отмечена повышенная. Нам пришлось составить целую диагностическую и терапевтическую программу, чтобы выяснить причины возникновения такой температуры и способы борьбы с ней. Кроме того, большинство медсестер обучались измерять температуру тела по Фаренгейту, в нашей же больнице были термометры только со шкалой Цельсия, а в истории болезни температурные данные заносились опять-таки по Фаренгейту. Пересчет с одной шкалы на другую как для врачей, так и для сестер был очень утомителен и, чтобы избежать ошибок, каждая из сестер получила переводную таблицу. Спустя несколько недель эта проблема забывалась и всплывала вновь, лишь когда приходили новые сестры, но ненадолго, так как наши «ученики» становились учителями и обучали новеньких.