Реджина невзначай напоминает о Мелани в первый день знакомства с нами, словно режет меня по сердцу.
- А можно подробнее про Щит? – Стефан улыбается Кристен, намекая, что ищет слабину для применения своего дара к Деннард.
- Я блокирую дары по отношению к себе. – Она хитро улыбается Клаусснеру в ответ. Ее голос мягкий, приятный, даже можно сказать, свежий, будто колокольчики на ветру. Я отмечаю, что девушка красива, но видно, что непокладиста, об этом говорит ее цепкий взгляд серо-голубых красивых глаз под темными изогнутыми бровями. Немного нахальна. Не люблю таких.
- Все заклинания или только дары? – Это уже подключается Ной, который спец по теории кинетики Инициированных.
- Только дары и выборочно.
- Максимальное количество людей?
- Десять.
Курт даже присвистнул. Это круто в столь юном возрасте сразу держать оборону от десяти Инициированных. Кристен довольно ухмыльнулась на его реакцию.
- Сколько пробыла на Начале? – Курт подключается к Ною.
- Три года.
- А что так долго?
- Заминка произошла. Знак долго не проявлялся. А потом я ждала вакансий в Инквизиторских школах.
- А с каких пор у нас стали ждать вакансии? – Ева недоверчиво коситься в ее сторону.
- Я просто хотела либо к «Охотникам», либо к вам.
Ничего себе разброс! «Охотники», или, как мы, шутя их, называли, «охотники за головами», были очень сильной школой: там был упор на физические упражнения, а не на разработку даров. По сути, делали солдат. Наша школа была непопулярна. Слишком мало учеников. Только благодаря Реджине, которая держала нас вот уж несколько лет, Саббат зазвучал на устах Инквизиции.
Я и Стефан - одни из лучших охотников, Ной – любимчик Сената, выдергиваемый Архивариусами на дела. Ева – хороший специалист по обрядам экзорцизма, но в остальном, как ведьма и охотница, не блещет талантами. Курт тоже не плох, но часто упускает преступников. Поэтому, не обнаружив явных причин странного желания оказаться здесь, не сдерживаюсь и спрашиваю у Кристен:
- «Охотники» делают ставку на физическую подготовку, они достаточно популярны. А почему мы?
Внезапно девушка переводит свой взгляд на меня и смотрит в упор, чуть улыбаясь. Я невольно тоже начинаю улыбаться в ответ уголками рта.
- Я фанат одного Инквизитора. Много наслышана о нем.
В комнате проносятся смешки и свистки. Я смущенно улыбаюсь и отвожу взгляд. Черт! Девица беззастенчиво флиртует.
- И чем же я удостоен такой чести?
Она откидывает темно-каштановые волосы, скрипя кожаной курткой, продолжая прожигать меня взглядом. Я уже не смущаюсь. Наоборот, меня забавляет это.
- Ни одного промаха в делах для Сената.
- Ну, знаешь ли, в Инквизиции есть и способнее меня: Варлак, Клаусснер, Булутер, Романова, Ковальчук, Грасс – тебе продолжать?
Кристен жмет плечами.
- Ты симпатичный.
Это вызывает очередной прилив смеха у всех.
Артур, всё это время молчавший и следивший за разговором, наконец подключается к нам:
- Стефан, я бы обиделся на твоем месте! Тебя уже не считают за симпатичного.
- Сейчас Ева обидится. – Реджина осаживает брата, чем вызывает еще больший смех. Ева сидит в замершей позе и стучит ногтями по столу, всем видом показывая, что солидарна с Первым Светочем Саббата. – Ладно, прекращаем паясничать. Так или иначе, тебе ее обучать, Оденкирк.
Заявление Реджины вместо того, чтобы успокоить окружающих, вызвало улюлюканье, свист и смешки в мою сторону. Я же сидел и горько улыбался, ощущая, какую шутку сыграла со мной Светоч. Это месть за горшок, не иначе.
После обеда, когда Курт приглашает девушек на ознакомление с замком, я ловлю момент поговорить с Реджиной, как только все покидают столовую.
- Зачем это?
- Саббату нужно существовать на что-то, вот и взяла учеников.
- Я не об этом. – Я смотрю на Реджину, которая делает вид, что не понимает. Хотя на самом деле: кто-кто, а уж она знает лучше всех, что творится не только в жизни каждого, но и в голове.
- Тебе нужно отвлечься, Рэйнольд. Посмотри на себя, - она кивает на меня. – Ты стал, как призрак. Если остальные считают, что ты справляешься, надевая каждое утро свой безупречный костюм, то я - не все. У тебя же в голове только одно: Мелани, Мелани, Мелани.
На каждое упоминание ее имени она делает лёгкий удар по столу своей ладонью, но эффект производит страшный: будто мне в голову вбивают гвоздь.
- Ты посмотри, - Реджина тут же ловит мое состояние. – Рэй, ты имя ее даже слышать не можешь!
- Реджина, я люблю ее. И так просто вычеркнуть из сердца и головы не могу, как ты это делаешь с ее вещами из комнаты!