Не преступлю, не нарушу, не предам
- Ну и о чем ты хочешь поговорить?
Я судорожно сглатываю. Страшно, что аж поджилки трясутся. Виктор стоит и улыбается мне с высоты своего роста, наблюдая, как я нерешительно трогаю лацкан его пиджака и иступлено кусаю губы. Мы находимся в моей палате.
- Обещай не сердиться…
- Анечка, разве можно на тебя сердиться?
Угу! Можно, Виктор. И ты сейчас это узнаешь. Савов нежно трепет за подбородок, заставляя посмотреть в его глаза.
- В общем, нужно спасти одного человека от костра. И я хочу выступить с показаниями на суде…
- Что? – Виктор смотрит непонимающе на меня. – Что за суд?
- Ну, одного знакомого осудили, и мои показания могут спасти его.
- Что за знакомый? – Его руки соскальзывают с моих плеч, и он убирает их в карманы брюк.
- Стефан Клаусснер…
Пауза длилась мгновение, но ощущение - будто вечность пронеслась. И на смену нежности и улыбки Савова пришла холодная непроницаемая отчужденность.
- Ты серьезно? Или шутишь?
Виктор просто излучает негатив. Он поднимает презрительно подбородок и смотрит на меня с высоты своего роста.
- Я знаю, что его обвинили в убийстве Заклинателя Змей. Но это несправедливо!
- Аня, ты понимаешь, что говоришь? Ты защищаешь Инквизитора! Того самого, который виноват в твоей потери памяти, того, кто хотел убить тебя, того, кто обманом скрывал тебя от нас! Клаусснер ненавидит Химер и тебя заочно. И ты хочешь его спасти?
- Виктор, он не плохой… - Я шепчу. Виктор практически нависает надо мной, у него страшный блеск в глазах, будто еле сдерживается, чтобы не накричать на меня.