- Я придумаю, что-нибудь. Посоветуюсь с Психологом насчет него… Шантаж нужно делать аккуратно.
- Ну почему у вас так все сложно? – Вздыхает Наталия, опершись на руку и состроив невинный вид. – Шантаж, Психологи, Кукольники. Будь моя воля, я бы не цацкалась ни с Анной, ни с Варей, ни с вашим Ганном. С одной бы обряд Инцииации провела, другого сразу в Химеры, а Варьку вашу продала бы демону Баратрону. И все! Армия готова.
- Грубо действуешь, Наталия! – рычит Джеймс, практически нависая над Темной. Он, в отличие от меня, ее не боится. – Мне не нужны бездушные машины, которые через некоторое время выйдут из строя. Мне нужны люди, мои люди! Они сами должны сделать выбор. Чтобы потом их тыкать носом в этот выбор, как нашкодивших котят!
Он расслабляется в позе и снова улыбается.
- Как там в клятве? "Ибо мой выбор делаю я сам"? До этого мои методы не подводили меня. Все, кто мне нужен, так или иначе, пришли ко мне. – Морган поворачивается ко мне и смотрит в упор. – Кстати, снова дело для тебя.
Твою мать! Опять...
- Кто?
Темный подходит к своему кейсу и достает от туда папку.
- Ее зовут Нора. Красивая девочка. Шестнадцать лет. Глупенькая, романтичная. Ты уже с такими работал.
Он подает мне папку прямо в руки. Открываю. На меня смотрит длинноволосая девочка, серенькая, худенькая, чуть с крючковатым носом, но милая. Сразу видно, не Химера. Но и Инквизитор из нее будет никакой. В глазах не читается напористость их породы. Неопределившаяся…
Под ее фотографией написаны данные. Читаю: «Нора Грод. Дания. Шестнадцать лет. Родилась седьмого марта».
- Милая, правда? Чем-то на Анну похожа. Тот же мышиный цвет. Торчит на Начале уже год и пару месяцев. Запоздалая инициация. Все никак не решится, какую сторону выбрать…
- Что за Начало? – Я пытаюсь прикинуть, куда Архивариусы могли кинуть датчанку – где мне работать.
- Канада, Калгари.
Неплохо. Канада мне нравится!
- Сестры? Братья?
- Брат на семь лет старше. Ушел к Инквизиторам. Знак проявился сразу через месяц. Да там видно было, что он не наш. Да и не интересный. – Морган подходит почти в плотную. От него тоже разит парфюмом Шанель. Они с Марго в этом схожи. Любят покупать вещи одной марки. Притом не запланировано.
Ко мне не спеша приближается Маргарита и заглядывает в папку.
- Нет. Анна красивее этой в сто раз. Что за дар?
Ну конечно же красивее! Марго просто в восторге от своих любимиц.
- Редкий дар. Талантище просто. – Морган подходит и обнимает любовницу. – Тебе понравится: эта девочка умеет пробуждать желания.
- О! – Марго, флиртуя, берет клубнику у сестры и дает откусить Джеймсу. В их исполнении это смотрится противно. – Дар Суккуба?
- Нет. Больше! Не низменные плотские страстишки, Марго. Девочка может дать цель жизни. Вложить, внушить человеку, что именно ради этого стоит жить.
Наталия разражается заливистым смехом, чем обращает на себя внимание.
- И что ты будешь делать с этим?
- Что? Я разгоню ее дар с помощью Ганна и вложу всем в головы мысль, что любить меня, почитать – цель их всей жизни.
Тут уже смеются Марго и Джеймс. Я тоже. Хорошая шутка! Только, насколько в ней правды? За Морганом не постоит.
- Дорогой, когда не будет ни Инквизиторов, ни Сената, ни этих трех дураков Старейшин, тебя и так будут почитать и любить.
- Может быть, Марго, может быть… - Он отпускает женщину из объятий. – Но диктаторов тоже не любят! Ваш Сталин тому пример.
Джеймс садится в кресло и снова принимается есть печенье, кроша на свои дорогие брюки и свитер.
- И когда мне на Начало? – Я интересуюсь, прерывая довольно затянувшуюся паузу Главных, где каждый строит свои планы на «светлое будущее».
- Как привезешь Анну к нам, так можешь начинать.
- Понятно. Можно идти? А то невестушка заждалась в больнице. Апельсины, наверное, закончились.
- Иди, мой дорогой! Привет Анюте. – Морган делает пас рукой в сторону двери.
Попрощавшись, выхожу в коридор, спрятав папку в свою сумку. Дьявол! Придётся опять охмурять еще одну девицу, чтобы та пошла к Химерам. Опять изучение новой пассии, ее жизни, нахождение слабых точек в характере. Дар вкладывать цель жизни… Хм… Что-то мне это напоминает. Точнее кого-то.
Моя милая Мириам Оденкирк. Грустная печальная Мария Тереза наших душ – неудавшийся эксперимент, закончившийся неожиданно для меня самого.
Прислужница с шикарными ногами замечает, как я ухмыляюсь своим мыслям, и на ее лице расцветает очаровательная улыбка.
- Что ты делаешь сегодня вечером? – Я подхожу к Лене, кажется, так ее зовут, наблюдаю, как развратный огонек желания зажигается в ее карих глазах.
- Ничего особенного.
К черту Моргана с его воздержанием!