— Валите отсюда, уроды! Я вам головы размозжу! Отвалите от нас! — Орал Тим, занося кирпич над головой, целясь в опешивших шестерок Люка.
— Да вы — дебилы!
— Ненормальные!
— Придурки!
Норман, Гарри и Джек отшатнулись от Тима. Но когда он с безумным криком, что даже я спассовал, ринулся на Нормана, целясь кирпичом в его черепушку, все пять подтирал Люка бросились наутек, забыв про своего главаря. Люк же плакал, скорчившись у моих ног и схватившись за свой писюн, рыдал, похрюкивая, как поросенок. Мне было больно вместе с ним, но я отгораживался, отпихивался даром от этой чужой боли, как мог, и наслаждался. Я смог! Я отомстил за себя и за Мириам! Будет знать, как насмехаться над нами.
Падаль! Вот он кто. Считает себя лучше нас, что живет в нормальной семье. Хотя Тим рассказывал, что его папаша имеет любовницу, которую трахает по воскресеньям, когда его жена уходит в воскресенье на службу. Сама же мамаша Люка втихаря пьет, и, говорят, пару лет пыталась вскрыть себе вены. И после этого Люк будет на нас наезжать вместе со своей компашкой! Да там все лицемеры и сволочи!
Я отхаркиваюсь. Плевок на асфальте багровый, противный. Перешагиваю и иду дальше, поправляя сползший с плеча рюкзак. Во рту солоно. Зуб шатается. Но мне всё равно! Я чувствую себя взрослым, настоящим мужиком, бойцом, и сладко представляю, как говорю Мириам, что защитил себя и ее от клеветы Люка. Что за «сестру-проститутку» я врезал ему по яйцам, за «говно, от которого слаще воняет» — врезал в живот, а за «глистов Оденкирков» ему пришлось от меня в ухо.
Но, подходя к дому, замечаю сестру, сидящую на крыльце у миссис Фэлпс и задумчиво накручивающую на палец прядку волос. Ее сумка безразлично откинута в сторону, показывающая, в проеме разошедшейся молнии, тетрадки, пару учебников и красную пластмассовую расческу. Стону от разочарования! Ну всё. День испорчен! Мириам откидывает волосы за спину, передергивает плечами и замечает меня и мой видок. Ее брови хмуро сходятся на переносице — не нравится, сердится, жди нагоняя от нее…
Она резко встает, подхватывая свою сумку, и идет ко мне.
— Привет… — Тихо произносит сестра, смотря не в глаза, а на кровавые пятна на воротнике рубашке.
И вся моя гордость за отомщенную честь тут же испаряется.
— Это… Я не хотел… Но этот придурок Люк сам нарывался! Он снова обзывался и откатывал идиотские шуточки! Честное слово, я не хотел!
— Забей! — Мириам устало вздыхает и начинает осматривать мой нос со скулой. Я вскрикиваю, когда она дотрагивается до синяка. — Пойдем.
Она обходит меня и идет в обратном направлении от дома. Я удивленно смотрю ей вслед, на ее черную куртку, которая поблескивает своими железными заклепками.
Мириам замечает, что я не иду с ней, и останавливается. Я подхожу и слышу злое:
— Роджер вернулся.
Я грязно ругаюсь в ответ, за что тут же получаю подзатыльник.
— Не ругайся! Тебе не идет.
— Куда пойдем? — И грустно осознаю, что ночевать придется вне дома и ужина тоже не будет. Наверное, и школу придется завтра прогулять. Я не попрусь в грязном на радость шайке Люке.
— Куда? Как обычно.
Я вздыхаю и плетусь за Мириам. «Как обычно» — это значит, придется ночевать в «Таверне»: старое разорившееся кафе, которое все никак не могут продать. Мириам каким-то чудом добыла ключ от черного входа, поэтому, когда к ма возвращался Роджер, мы сматывались от греха подальше, как сегодня. Роджер – тип, который часто бывал в гостях у полиции, сидел в тюрьме, и знаю, что он продавал и продает до сих пор травку. Он наведывается к ма, чтобы та передержала товар за определенную сумму, обычно он еще поставляет ей выпивку. Роджер зависает у нас дома где-то на неделю-две, а затем бесследно исчезает на месяца, и тогда жить дома становится сносно. У ма начинается пора, когда она перестает напиваться до бессознательного состояния и ее можно контролировать. Мы становились хозяевами дома. Но, когда приходит Роджер, то дом превращается в самое опасное место на земле. Напившись, он раздает оплеухи мне и Мириам, может сожрать всю еду, которую наготовила сестра, грязь от него повсюду, постоянно водит дружков к нам в дом и тогда вообще попадаться на глаза этой пьяной компании не стоит. В последний раз, после которого мы начали сбегать из дома с появлением на пороге Роджера, он выломал дверь в нашу комнату и пытался «проучить» меня за то, что слишком дерзил. Так и не поймав меня, он со всего размаха ударил Мириам по лицу и хотел ее избить. Я попытался защитить сестру, но он меня скинул с лестницы. И как я ничего не сломал себе? Именно тогда, произошла «магия»: Мириам, испугавшись, каким-то неведомым образом подожгла одежду на Роджере, и пока тот, визжа, тушил себя, мы выбежали из дома. А затем была ночевка на промозглой автобусной остановке. С тех пор Мириам проработала план: она добыла ключ от «Таверны» и, стоило появиться Роджеру, мы сразу же сбегали из дома.