— А где твоя бабушка?
— Ушла к миссис Скотт. Появится еще не скоро.
Она шмыгает носом и смотрит на меня, как глазею на обстановку в доме. После чего молча разворачивается и исчезает в кухне. Там я слышу бряцание железного чайника о решетку газовой плиты. Мне на глаза попадается фотография женщины и маленький Дженнифер. Девчонка выглядит, как обезьянка на ней. Некрасиво.
— А ты живешь только с бабушкой?
— Да, только с ней.
Я вхожу в кухню и отмечаю ее темно-синий цвет с красными всполохами скатерти, кухонными полотенцами и прихватками из одного набора. Возле старого дребезжащего холодильника стройным рядом весят металлические ложки, лопатки, вилки и прочие предметы, названия и применение, которых не знают. Они похожи на набор какого-то хирурга. Особенно острая двухконечная большая вилка, непонятная для чего.
— А родители где?
— Разве не знаешь? — Джен сидит на стуле возле стола и смотрит изучающе на меня. — Мне кажется, все уже знают…
— Я не слушаю всех.
— Отца у меня нет. Мама умерла три года назад.
Я опасливо кошусь на нее, так как затронул такую тему, которую обычно боятся поднимать. Чтобы отделаться от чувства неловкости даже придумали фразу: «Мои соболезнования». Вот только я ничего не чувствую на ее горе. Это даже забавно. Если стукнуть Дженнифер — почувствую, а так -я даже не знаю, каково это… Может, ей мама была как Мириам для меня? От этой мысли
сильно щемит сердце, и снова чувствую страшную вину, что торчу на кухне девчонки вместо того, чтобы ловить этого урода вместе с полицией.
— Мои соболезнования…
— Спасибо.
— Ты, кстати, никого не видела у «Таверны»? — Я решил использовать данное мне время с пользой. Ведь ее дом стоит напротив злосчастного заколоченного кафе-бара.
— Видела.
Джен вытаскивает пачку печенья и высыпает на тарелку. Дробот крекеров о стекло звенит в ушах.
— Твою сестру.
— Нет, я, имею ввиду, сегодня.
— Я же говорю, твою сестру.
— Она была одна?
— Одна…
— Там рядом не было мужика? Он не прохаживался рядом? Или машины?
— Я же говорю, одна.
Джен достает шоколадную пасту, хлеб и нож. Я жду подробностей от нее, но она молча начинает расставлять чашки. Чайник на плите уже кипит, выпуская из носика горячую струю пара. Я похож сейчас на чайник — пыхчу от нетерпения, еще чуть-чуть и пар из ушей повалит.
— Ну? Рассказывай! — Я не выдерживаю.
— А чего рассказывать? Она была с утра. Я видела ее из окна спальни бабушки. Она зашла в тот заколоченный дом, пробыла немного. Потом постояла на пороге и ушла.
— Одна?
— Да… — Джен смотрит на меня, как на психа.
— Как она выглядела?
— Как обычно. Джинсы, куртка, спортивная шапка.
— Куда она пошла?
Я уже готов бежать туда, куда укажет эта девчонка. В груди громыхает сердце: сестра была здесь, с ней все хорошо!
— Зашла в ваше кафе, и больше я ее не видела.
Я тут же срываюсь с места, выбегаю из дома и несусь через дорогу к «Таверне». Ощущение, что бегу навстречу чудовищу: почему-то черные заколоченные окна с запыленными стеклами кажутся глазницами, а подворотня с тупиком между домами — беззубым разинутым ртом.
— Мириам!
Я с грохотом вваливаюсь в «Таверну», испугав пару мышей до писка.
— Мириам!
Влетаю в зал, но там никого. Сжимаю кулаки, забыв про документы в руках, которые все еще держу. Бумага с хрустом мнется в моих пальцах, будто ломается надежда: я такой наивный! Может, Мирра оставила какой-нибудь знак? Подхожу к столам, служившие нам кроватью. Пусто. Похитители забрали все наши вещи, брошенные тут. Даже мой рюкзак с учебниками. Зачем?
Я медленно начинаю обходить зал, тщательно просматривая каждый уголок. Ничего.
— Рэй?
Я вздрагиваю и замираю. Послышалось? И снова:
— Ты тут? Рэй!
— Мириам? Мирра! — Я кидаюсь к выходу.
— Рэй!
Она стоит в коридоре и тревожно смотрит на меня, будто ее отсутствия не было вовсе. Я радостно хочу кинуться к ней, но что-то заставляет меня притормозить. Что-то в ней незримо изменилось…
И отчетливо слышится запах гари.
— Почему ты в моем свитере?
Она удивленно разглядывает меня. Странно, что она вообще это заметила!
— Ты как? Что они сделали с тобой? Ты где была?
Я выпаливаю вопрос за вопросом, жадно разглядывая ее лицо и пытаясь понять, есть ли у нее какие-нибудь повреждения. Словно читая мои мысли, она серьезно смотрит своими синими глазами и отчитывает:
— Со мной все в порядке! Я тебя искала с самого утра! Была в школе, тут, дома! Никак не могла тебя найти! Ты где был?