Грудь будто сдавили, словно Тим рухнул на меня и придавил своим весом. В горле першит, и я начинаю предательски всхлипывать… Ненавижу плакать, тем более в чьем-то присутствии.
— Эй! Ты плачешь что ли?
Отворачиваюсь к окну, чтобы она ничего не увидела.
— Рэй! Не молчи! Ты плачешь?
Вот ведь! Не отстанет теперь!
— Нет… — Но голос ломается и выдает меня с головой.
Я слышу шорох с ее стороны, а затем легкие шаги. Поворачиваться нет нужды, я чувствую ее спиной. Мирра легко кладет руку на мое плечо и сдавливает:
— Всё будет хорошо! Запомни. Всё будет хорошо.
— Ничего… не будет… — Я заикаюсь от всхлипов и утираю кулаком слезы, всё так же не поворачиваясь лицом к сестре. Но замечаю, что на душе становится легче. Намного. Мирра обнимает меня сзади, кладя свою голову мне на плечо и обдавая родной смесью запахов: дешевые сладкие духи, ароматы ее тела и улицы на куртке.
— Нет. Будет! Это у всех будет плохо, а у нас хорошо! Мы будем с тобой вкусно есть, хорошо одеваться, нас будут уважать и бояться. И никакие Роджеры и Люки не помешают этому.
— Откуда ты знаешь?
Я ощущаю, как легко на душе, как светло, как хочется жить. А главное — веришь ей, потому что иначе быть не может. Ведь это же Мириам! Моя сестра! Самая родная и важная!
— Знаю, Рэй. Скажи: «Всё будет хорошо».
Я повторяю, закрыв глаза, вкладывая в каждое слово веру в будущее.
Как тень, я пробираюсь в дом. Ранее утро. Расчёт был на то, что с утра наверняка все в доме спят, а в школе только-только начались первые занятия и еще не хватились моего отсутствия, а значит, до директора моя драка еще не дошла.
Зайдя внутрь дома, я ощущаю жуткий смрад пьяного угара: кислый запах спирта. В коридоре сразу же спотыкаюсь об куртку Роджера, которая упала с перил лестницы, ведущей на второй этаж, и теперь комом валяется на полу. Собственно, ей уже давно пора быть в мусоре. Поэтому я с удовольствием вытираю ноги об нее, представляя, что это делаю о спину Роджера. Пускай теперь поносит такую!
Судя по доносящемуся храпу, вся вечеринка проходила в зале — значит, туда соваться не стоит. Я осторожно начинаю подниматься по лестнице, аккуратно наступая на скрипящие ступени. А скрипят почти все. Облупившаяся краска и отсутствие хоть какого-нибудь ковролина говорит о требующемся ремонте. Хотя дом больше нуждается в домохозяйке, а потому уж в ремонте. С каждым годом он все хуже и хуже. Из всех розеток работают лишь на кухне и две внизу
Поднявшись на второй этаж, я чувствую себя победителем, что смог это сделать не разбудив никого. Хотя… Всё зависит от степени выпитого - возможно, хоть приводи сюда весь королевский полк, ма и ее дружки не проснутся.
Адреналин и ненависть клокочут во мне. Я прохожу в нашу с Миррой комнату. Родная территория рябит постерами с музыкантами. На меня гордо взирает Дэвид Боуи, будто говорит: «Молодец, малец! Бери нужное и сматывайся». По разные стороны комнаты стоят две старые наши кровати: застеленная — Мириам, моя — представляет собой ворох из одеяла и подушки. Под кроватью валяются мои книжки: учебники и пара детективов, которые Мириам почему-то обзывает глупыми.
Я сразу же иду к шкафу и начинаю переодеваться так быстро, как могу. Впопыхах забрасываю испорченную рубашку в шкаф, достаю себе и Мирре по футболке, купленные на распродаже за смешную сумму. Плевать на их глупые надписи и рисунки, зато выглядят нормально: на моей вообще название какой-то фирмы и нарисованный глобус. Тим говорит, что это компания, связанная с телефонами. Помнится, мне однажды досталась новая девчачья футболка. Хоть и зеленая, но сразу видно, что не для пацана: ну какому нормальному парню понравится ходить с радугой и солнышком? Пришлось срочно ее уничтожить, пока Люк и остальные не прознали, что у меня такая есть. На смену девчачьей были куплены на распродаже поддержанные, с названиями фирм.
Закрыв шкаф, я ложусь на пол и шурую рукой под ним. Пальцы тут же натыкаются на старый небольшой пакетик. Есть! Это наша с Мириам заначка на черный день, которая то скуднеет, то наоборот пополняется. В пакете лежат последние три фунта — остаток от подработки у Али, когда я таскал ящики, а Мириам мыла окна и полы. Немного, но если скромно питаться, то неделю протянем. Супы в банках — наше спасение. А там, может, Али вернется и снова подкинет работенку. Положив три фунта в карман, я кидаюсь к окну и открываю его — резкий октябрьский свежий ветер врывается в спертый воздух дома. От этого будто ток проходит по моим нервным окончаниям, и во мне просыпается азарт. Ощущение, что я подобно шпиону в фильме, пробрался на секретный объект и уношу государственные тайны для спасения своей страны.