— У нас эту песню не поют, — проговорил Темирбай, — так поют марийцы, живущие у Волги. Давние годы напоминает мне эта песня.
Глаза Яния радостно загорелись. Темирбай знал много увлекательных сказок; начнет говорить — и забудешь обо всем. Но больше всего он любил рассказывать про Волгу да про Элне́т. Там он родился, там прошла его молодость. Оттуда, из казанской стороны, дедушка когда-то убежал от утеснений тамошнего начальства и осел на башкирских землях. Здесь он обзавелся семьей, долгие годы батрачил у баев, а теперь доживал век в своей избушке…
Но сегодня Темирбай почему-то не начинал рассказа.
Яний тронул дедушку за рукав:
— Дедушка, что за люди были вчера у нас?
Седые брови Темирбая взметнулись вверх, он с удивлением взглянул на внука:
— Что ты выдумал! Вчера здесь никого не было.
— Не было? — хитро переспросил Яний. — А кто же тогда говорил, что у Бирска побили господ? Я на крыше омшаника сидел и все слышал.
— Эх ты, шкодливый козленок, на крышу лазил, — усмехнулся дедушка. — Ну ладно. Слышал так слышал.
Старый Темирбай положил руки на плечи мальчику и пристально поглядел ему в глаза:
— Помнишь, как солдаты увели твоего отца?
— Помню… — вздохнув, ответил Яний.
Вопрос дедушки пробудил в душе мальчика горестные воспоминания.
Прошлой весной, когда так же, как теперь, сияло солнце, зеленели липы и сверкала река, солдаты увели отца в город, в тюрьму, за то, что он не захотел креститься и подговаривал односельчан прогнать из деревни пьяницу-попа. Печальна была для Яния та весна.
— Ты хочешь, чтобы отомстили господам за твоего отца? — тряхнув седыми космами, сурово спросил дед. — Так знай: это сделают те люди, что приходили вчера. А про то, что слыхал, никому не говори.
Яний впервые слышал от деда такие слова.
— Ну, теперь беги к ребятам в деревню, — отослал его дед.
Мальчик ушел.
А переливчатые звуки свирели по-прежнему тоскливо звучали над рекой, словно рассказывали о том, как кто-то весь век искал свою долю да так и не нашел долгожданного счастья.
Вдруг мелодия оборвалась. В наступившей тишине послышался протяжный свист.
Темирбай повернулся в сторону, откуда раздался свист.
Среди зеленых лип мелькнул белый кафтан, и к омшанику вышел из лесу молодой мариец в черной войлочной шапке и подпоясанный алым поясом.
— Это ты, Эшпат? — поднимаясь ему навстречу, сказал Темирбай. — А Эркай придет?
— Немного погодя, — ответил Эшпат. — Я исполнил то, что ты велел: был у башкир, говорил с сотником Айтом. Он сказал, что уже недалеко войско царя Пугача.
— Значит, пора и нам за наших господ приниматься, — сказал Темирбай, — пора…
С тихим глухим шумом колышутся зеленые вершины сосен. По обеим сторонам тропинки, которой идет Яний, протянулась изгородь из жердей, за изгородью раскинулись зеленые поля, а за полями виднеются соломенные крыши деревни.
Яний шагал и думал о том, что он вчера увидел и услышал…
Вчера Яний залез на крышу омшаника. Сначала он смотрел, как дед возился во дворе. Потом лег на спину и стал смотреть в небо. По небу плыли белые облака, и каждое было похоже на что-нибудь. Одни напоминали пушистых барашков, другие были совсем как белопарусные лодки. Такие лодки Яний видел на большой реке, куда они ездили с отцом два года назад.
Много интересного повидал тогда Яний. Река большая, широкая, другой ее берег еле виден, а называется эта река Кама, и плыли по Каме ладьи под парусами — коломенки с уральским железом, расшивы с северной солью, тянулись плоты и баржи. А когда Яний увидел лодки с солдатами в ярких мундирах, то прямо замер от восхищения. До чего же хорошо на Каме!
Размечтавшись, Яний не заметил, когда в омшаник зашли люди. Он очнулся, услышав негромкий разговор.
— Вчера я встретил Айта. (Яний по голосу узнал своего старшего брата Эркая.) Он велел нам подниматься, не дожидаясь Пугача…
Яний припал к щели в крыше омшаника.
— А чего же нам ждать? — послышался голос деда Темирбая. — Вот марийцы на Белой уже давно прогнали попов, побили приказное начальство. А разве у нас нет сил?
— Джигиты Айта уже готовы, — снова заговорил Эркай, — и нам нечего раздумывать: саблю в руки — и айда!
— Не торопись, внучек, — остановил его Темирбай. — Враг силен и хитер. Не подумавши, попадешь в беду. Если бить, так бить надо наверняка.
— Чего там раздумывать, — горячился Эркай, — сейчас время не думу думать, а мчаться в бой!
— Правильно, надо за сабли браться, — поддержал кто-то Эркая.