Я выгибаю спину, когда рыдание сотрясает мое тело от того, насколько слабой он меня сделал. У меня сейчас не осталось сил.
— Чертова сука, - бормочет он себе под нос. — Я покажу вам всем, кто здесь главный. - Когда он толкает в меня свой член, мое тело напрягается, и он дает мне пощечину.
Сила заставляет меня заглянуть под кофейный столик, а этот чертов телефон все еще стоит, все еще снимает. Я просто смотрю на это, пока мое тело раскачивается взад-вперед по полу.
— Чья ты теперь шлюха, Рэйли? - он спрашивает. — Моя.
Я позволила своим глазам закрыться. Может быть, если он подумает, что я мертва, он остановится. Но я пока не сдаюсь. Нет. Мне просто нужно еще несколько секунд, чтобы прийти в себя. Чтобы иметь немного больше сил.
— Смотри на меня, когда я трахаю тебя. - Он хватает меня за щеки и отрывает одну сторону моего лица от пола. — Посмотри на меня. Я хочу видеть, как ты плачешь из-за меня, детка. - Я чувствую, как он плюет мне в лицо, заставляя меня вздрогнуть.
Сглатывая поднимающуюся желчь, чтобы не подавиться ею, я смотрю на него и раздвигаю ноги шире для него.
Он делает паузу, его член входит в меня. Наклонив голову, он слегка сжимает мою шею.
— Видишь, я знал, что тебе это понравится, чертова шлюха. - Наклоняясь, он проводит языком по ленте, которая удерживает меня от того, чтобы послать его к черту. Когда он отстраняется, он убирает руку с моего лица. И я понимаю, что это мой шанс. — Я собираюсь трахнуть эту пизду. - Он целует мои заклеенные губы. — Потом я собираюсь трахнуть эту задницу —
Я наклоняюсь, врезаясь своим лицом в его, заставляя мое и без того разбитое лицо кровоточить сильнее.
— Черт. - Он садится, его руки взлетают к лицу. — Сука. - Он убирает руки, чтобы увидеть, что они теперь в крови.
Я поднимаюсь в сидячее положение и делаю это снова. На этот раз мой лоб попадает прямо в переносицу.
Его член выскальзывает из меня, когда он падает спиной на задницу.
Мое сердце колотится, но это все. Мой единственный шанс. Если я не справлюсь, он наверняка убьет меня. Но я отказываюсь сдаваться без боя. Я врезаю ногой ему в шею, сбивая его на пол, и он начинает кашлять.
Я стою на трясущихся ногах и наклоняюсь. Я провожу руками по своей заднице и задней части ног. Сидя на краю дивана, наклонившись, я вытаскиваю их из-под ног. Они все еще связаны, но, по крайней мере, теперь они передо мной. Вскочив с дивана, я бегу на кухню. Этот ублюдок не связывал мне ноги. Трудно изнасиловать женщину с сомкнутыми ногами.
Он протягивает руку и хватает меня за лодыжку, ставя мне подножку. Крик вырывается из моих заклеенных губ, когда я приземляюсь на лицо.
— Чертова сука! - рычит он, дергая меня обратно к себе. Мое обнаженное тело скользит по холодному кафельному полу. — Я сохраню тебе жизнь, пока буду скармливать тебя гребаным животным.
Я вытягиваю руку перед собой, пытаясь схватить один из электроинструментов, которые он сбросил со стола, но они слишком далеко. Я плачу в пленку, когда его пальцы впиваются в мою кожу. Я чувствую, как его ногти царапают мои ноги.
Переворачиваясь, я бью его ногой и умудряюсь нанести несколько ударов ему в лицо, и он отпускает.
Я ползу по полу, насколько могу, и достаю то, что мне нужно, как раз в тот момент, когда он переворачивает меня. Я поднимаю тяжелый оранжевый гвоздодер и нажимаю на курок, но ничего не происходит.
Он смеется надо мной. Глубокий, насыщенный смех, от которого его тело сотрясается, а у меня сводит живот.
— Правда, Рэй? - Упав на колени, он оседлал мои бедра, хлопая по моим связанным рукам над головой. Я слышу, как гвоздодер падает на пол, когда его руки снова обхватывают мое горло. — Ты думаешь, это тебя спасет?
Паника сжимает мою грудь, и я делаю единственное, что могу придумать. Ощупью я дотрагиваюсь до гвоздодера, хватаю его и поднимаю изо всех сил, ударяя им в его и без того окровавленное лицо. Достаточно сильно, чтобы сбить его с меня. Я быстро моргаю, чтобы очистить слезящиеся глаза, и снова смотрю на него в своих руках. Сбоку мигает зеленый огонек. Это должно сработать. Мне нужно …
— Чертова сука! - Он идет, чтобы вырвать его у меня из рук, но я снова нажимаю на спусковой крючок, и он отскакивает, крича, когда он соприкасается с его рукой. — Какого хрена? - Отдергиваю его руку, она в крови.
Надежда растет, что я сделала это, и я пользуюсь возможностью, чтобы встать на ноги. Что я сделала по-другому?Его широко раскрытые глаза встречаются с моими, и он обвиняет меня. Я толкаю его в грудь и толкаю снова. Он отступает назад. Его голова опускается, а руки ощупывают грудь. Свежая кровь медленно начинает просачиваться на его белую футболку.