— Ная… в… ловушке. Я еле… ноги… унёс. Свои…нападают. Свои, — бубнил он под нос.
Агата умчалась, на ходу вызывая подмогу, но ответа не последовало, и правитель связался с Нерпом.
— Сэр! Я буду через час! Ветер не позволяет двигаться быстрее! — Многозначительно взглянув на зятя, он отключил передатчик. Рем пулей сообразил.
— Наш корабль на границе с городом! Улетаем в столицу! Мама! — Ида и Агата рванули наверх. Одна собирала детей, другая одевала Мари.
Спустя мгновение, сквозь снежную бурю, общими усилиями мужчины несли её спящую, укутав в меховой плед. Агата помогала детям, а Нил шагал последним, оставляя кровавую дорожку на снегу. Холод замораживал лицо и руки, лишая чувствительности. На заднем фоне гремели выстрелы, но до корабля они добрались без приключений. Оли замешкался, и Агата перехватила плед, помогая занести Мари внутрь. Рем схватил друга за локоть.
— Не глупи! Мы вернёмся и дадим бой! — Вояка медлил, терзаясь муками выбора, поднял на него полные сожаления глаза, спрыгнул с трапа, и побежал к городу.
Глава 5
Северный ветер
Корабль мотало в воздушных потоках, за бортом раздавались свист и раскаты грома. Дождь нещадно лупил, заслоняя видимость. На медленной скорости они направлялись к дому. Ларо ерзал в кресле, пристально глядя в одну точку. Он словно просчитывал что-то наперёд, и не мог успокоиться. Рем понимал, как тяжело правителю даётся бегство, также испытывая чувство стыда. Скажи он раньше о восстании, может быть обошлось. Корабль попал в воздушную яму, и уши прострелило. Казалось, болевой импульс достиг мозга.
Рус, возможно, пал. Ярим спланировал атаку до мелочей, и ждать утра не стал, понимая — засланный казачок намеревался обезглавить бунт. Припомнилось грузное тело Булата, сползавшее по стене, глаза в момент потеряли блеск, затухая. Отчего-то ему было искренне жаль одноухого. Принимая закон о вступлении в касту ловцов, никто и не думал, что кто-то пострадает! Он не думал! Взял на заметку, обязательно заняться отщепенцами, и поговорить с Ларо об упразднении в запасные ряды. Вспомнил о неминуемой гибели, и голова вновь затрещала.
Тряхануло, и он слетел с кресла, не удержавшись. Шишка сияла на лбу, вырастая, как по мановению волшебной палочки. Ларо очнулся и гулко заржал. Смех был заразительным, и на нервной почве его подхватили остальные. Минуя несколько часов мучительной тряски, корабль приземлился. Через панорамное окно зала управления, он увидел землю, полностью занесённую снегом, тонкая корка льда блестела на морской глади.
Они второпях притащили Мари в целительский блок, слабое тело уложили на парящую койку. Девушку тут же обступили красные балахоны, проверяя жизненные показатели. Он печально смотрел на любимую, и сердце разрывалось на куски. Мать мимолетно погладила его по волосам, которые на висках приобрели оттенок седины. Рем присел на край койки, прислонил ухо к животу и слушал, как барахтается беспокойное дитя. У Главы ловцов опускались руки, и наступала апатия, маня в свои сети.
Не заметил, как погрузился в сон. Дрожа всем телом, он брёл по кромке пляжа, щетина покрылась крохотными льдинками, балахон заиндевел на морозе. Он ступал так, словно только научился ходить, ноги не слушались. Куда? Зачем? Не важно. Главное — не останавливаться. Он бы дошёл до края планеты и свалился, благо во сне и такое возможно, если бы не протяжная песнь, звучавшая со стороны моря. Янтарные глаза королевы сияли крупными алмазами над водой, заслоняя собой горизонт. Взгляд был серьёзным, пронзительным. Очнувшись, Рем схватился за сердце. Загадочное сновидение осталось в памяти, пуская корни, и он, покачиваясь, выскочил из палаты.
Снаружи завывал ветер, взметнувший ворохом снега, прихватывая волосы и полы одежды. Передвижение давалось тяжело, снег непрестанно летел в лицо, обжигая. Кожа мгновенно покраснела и горела. Он выставил перед собой руку и, борясь с порывами, ступал по улице. Из встроенных в здания динамиков заиграла веселая мелодия, прерываемая кашлем. Краем уха, он слушал сообщение.
— Жители Аквы! Грядут трудные времена! Всем нам предстоит столкнуться со смертью! Я знаю, вам страшно! Мне тоже! — грохотал голос Око над городом. — Неизбежное не побороть! Не в этот раз! Поэтому я прошу! Попрощайтесь друг с другом! Простите обиды!