"Чего приперся сюда этот телефонист?" - подумал старик и, высунувшись из окна, попросил:
- Э, Тель-Аскер, оставь моего арабского иноходца в покое. Юноша оглянулся по сторонам и, убедившись, что на дворе и на улице свидетелей не было, негромко сказал:
- Как отцу родному...
- Ну, заходи, заходи, - не удивившись, пригласил Заманов: он привык к таким неожиданностям.
Пригнувшись, Аскер нырнул в темную прикожую, как в омут. Он давно собирался побеседовать по душам с Сейфуллой-киши, которого уважал и любил всемерно, да всегда беспечность мешала: то просидит весь свободный от смены день в чайхане с приятелями, то отправится на танцы...
- Как отцу родному, - повторил он, войдя в тесный кабинетик Заманова.
Тот жестом попросил инспектора уйти, бросил на подоконник мятую кепку.
- Говори.
- Этот злодей, сын злодея змею заколдует, заставит выползти из гнезда! запальчиво начал Аскер, от возбуждения не договаривая слова.
- Да ты о ком это?
- Как о ком? - удивился парень. - Конечно, о Субханвердизаде!
- Говори, говори! - И Заманов откинулся на спинку скрипучего стула, закрыл утомленные глаза; веки у него были припухшие, коричневые.
- Один солидный человек мне намекнул, что председатель освобождает кулаков от налогового обложения... Очень серьезный и близкий Субханвердизаде человек!
- Факты, выкладывай факты, - потребовал Заманов, не открывая глаз, но веки его задрожали.
Аскер растерялся. Намеки болтливого Кесы были до того ясны, что парень сразу поверил. Какие же еще факты нужны старику? Ведь Аскер пришел к нему с чистой душою, действительно как к родному отцу. Пусть сама "КК" и ведет следствие. У Аскера отец был бедняк, всю жизнь батрачил на деревенских богатеев. Как же можно их теперь освобождать от налогов? Тут что-то неладное...
- Со стороны многое кажется странным, - медленно произнес Заманов, постукивая карандашом по краю стола. И стол-то у него в кабинете был тоже старенький, колченогий, застеленный газетами. - В исполкоме, вероятно, есть точные цифры доходности того или иного крестьянского двора. Вероятно... повторил он осторожно. - Вот исполком и принимает решение. Весь исполком, а не один председатель. А что, Кеса разве похваляется, что его слова достаточно, чтобы снизить налоги?
- А, конечно, - унылым тоном сказал обескураженный Аскер; непокорные кудри его упали на лоб. - Впрямую-то не говорит, но так получается!
- Понятно, понятно. Вот что, сынок, - и Заманов положил на ладонь Аскера легонькую свою руку с взбухшими фиолетового цвета жилами. - Сплетнями мне заниматься недосуг. Важнее дела есть. А вот за то, что пришел ко мне, спасибо. Ценю! И впредь заходи без церемоний. А почему в колхоз "Красный Октябрь" телефонная линия все еще не доведена? - быстро спросил старик.
- Да буря все столбы поломала.
- Гм, буря! А не "двуногие волки"? Аскер вздрогнул.
- Вот ты об этом бы узнал, - продолжал Заманов уже серьезно, доверительно. - Это тебя, комсомольца телефониста, непосредственно касается. А налогами уж мы как-нибудь займемся! Хорошо? Сходишь в горы?
Боевое поручение преобразило юношу: глаза засверкали решимостью, все тело напряглось, будто перед прыжком.
- Сейфулла-киши, для тебя...
- Ну-ну... - растроганно улыбнулся Заманов. - Заходи почаще. Да в чайхане поменьше околачивайся! К добру это не приведет. Ведь сам понимаешь!..
"Славный парнишка, - подумал он, попрощавшись с Аскером, проводив его -до дверей. - Конечно, в голове-то у него еще ветерок, и на всевозможные благоглупости способен... Но возмужает, закалится. Поумнеет!"
Заманов давно ощущал какое-то неблагополучие в районе и пристально вглядывался в окружавших его людей, пытаясь угадать: кто же сеятель зла, кто заводит интриги, склоки, распускает сплетни? И откуда взялась эта теория, что в горном районе немыслимо уничтожить "двуногих волков"? Не горы же рожают бандитов. Но если действительно кулаки из дальних аулов ускользают от налогового обложения, а бедняки стонут и расплачиваются за кулаков последним достоянием, то живучесть бандитов вполне объяснима.
Закрыв шкаф с делами, спрятав ключ, старик прошел в кабинет секретаря райкома.
Таир Демиров готовился к отъезду, копался в каких-то бумагах; вид у него был недовольный, замученный.
- Н-да, неутешительные итоги, - сказал он, поздоровавшись с Замановым, протягивая ему сводку, с подписью, Субханвердизаде. - Отстаем по сельскому хозяйству, серьезно отстаем!... Когда вертишься изо дня в день по заседаниям, то как-то этого не замечаешь. А вот принесли сводку... ;
Сейфулла промолчал.
- Только Наркомфин доволен: налоги поступают аккуратно, - горько усмехнулся Таир.
- Хотел бы я знать, кто платит эти налоги: кулаки или бедняки? - понизив голос, сказал Заманов.
Демиров с недоумением посмотрел на старика.
- Был у меня только что Тель-Аскер... - И Заманов рассказал секретарю райкома о беседе с телефонистом.
На осунувшемся лице Таира появилось мрачное выражение, он тяжело, прерывисто задышал.
- А тебе надо обязательно ехать?
- Вызов Центрального Комитета, - пожал плечами Демиров. - А вот ты-то зачем уезжаешь? Именно сейчас?
- Обещал. Люди ждут. Не могу же я обмануть, - объяснил Заманов.
- Ну, отложим разговор до моего возвращения, - предложил секретарь. Постараюсь прилететь на крыльях! Ничего за несколько дней не случится.
- Будем надеяться, - без особого воодушевления сказал Заманов. - Мой скакун уже оседлан. Еду! Они обнялись.
У инженера был щеголеватый вид: бархатный пиджачок с наружными карманами, шелковая кремового цвета рубашка, пестрый, тоже шелковый галстук, низкая серая папаха; он непрерывно поправлял тоненькие, в ниточку, усики, гладил ладонью клинообразную бородку.
Развернув на столе Демирова листы синей бумаги, он с изысканной вежливостью водил пальцем по чертежу.
- Обратите внимание, товарищ секретарь, высота-то какая! Дворец!.. У ханов не было таких хором. А это - квартира директора школы: три комнаты, веранда.
Таир слушал со скучающим видом.
- Сколько ж еще лет вы будете строить эту школу?
- К осени обязательно закончим! - горячо воскликнул инженер и для пущей убедительности поднял обе, руки вверх, будто давал клятву господу богу.
- Ну, а остальные две? - ворчливо спросил Демиров. Инженер брезгливо пожевал губами, замычал:
- Да видите ли, товарищ...
- Вижу, вижу, - остановил его Таир. - Два года возитесь со школой в районном центре. Потому такой и чистенький!. Не без удовольствия он заметил, что инженер покраснел, смутился. - А в горных селениях дети занимаются в сырых старых домишках. Без печей, без окон, с прогнившими полами!.. За двенадцать лет построено всего три школы. И, заметьте, в долине, не в горах. Это ли не преступление!
- Но ассигнования, уважаемый товарищ, ведь урезают же все кредиты.
- Бросьте, бросьте, - раздраженно сказал Демиров, - это зависит от нас и только от нас... Давали району огромные деньги. Их растранжирили неизвестно куда! И сейчас правительство поможет горцам, - была бы гарантия, что деньги истратят с умом., - Прошу учесть, что в горные аулы лист кровельного железа не провезешь. Не на руках же нести!
- А! Вот мы и подошли к самому серьезному вопросу. - сказал Таир с непонятной инженеру радостью. - Действительно, нашему району прежде всего нужны дороги. Без дорог мы горцев к социализму не приведем!
- Но я работаю в системе Наркомпроса, - поспешил оправдаться инженер.
Стройный, легкий в движениях, Таир быстро шагал по комнате.
- Это и плохо, крайне плохо! Нужен свой районный инженер-строитель. А вы не остались бы в районе года на два, на три? - бросил он вопросительный взгляд на окончательно смутившегося инженера.
"Мужик-то как будто смекалистый, энергичный, - подумал Демиров. - И честный! Вот что главное - честный".