— Согласен… Еще одна победа стала бы идеальным исходом этого дела.
— Верно. Если этот Карпов захочет прервать наше сообщение с Порт-Артуром, ему придется показаться и вступить в бой. Обстрел нескольких крейсеров и бегство ему не поможет. Ему придется остановится и использовать нечто большее, чем 6-дюймовые орудия, когда он увидит Японский Императорский флот, затмевающий собой горизонт. И если он сбежит, это только усилит позор и унижение, которые мы уже навязали русским, и сделает нас только сильнее.
— Хорошо, адмирал. Я совершенно согласен. Возможно, вы правы, и это лишь мятежный капитан с манией величия или жаждой мести. С точки зрения дипломатии, такая линия, действительно, является наилучшей. Это позволило бы избежать нарушений договора, а затем, когда все закончится, мы сможем сделать наше недовольство известным и потребовать возмещения ущерба за потопление «Тацу-Мару» и повреждения, нанесенные нашим военным кораблям. Я уверен, что с вашим планом, вопрос будет решен очень легко.
— Рад слышать это, барон. Но на вашем месте я бы связался с Порт-Артуром и убедился, что они не окажутся застигнуты врасплох какими-либо действиями на суше. Если корабль действует по указаниям российского правительства, его действия, безусловно, будут поддержаны на суше.
— Да, я сделаю это. Но что насчет американцев, адмирал Того? Что, если мои предположения верны?
— Тогда мы подготовим им очень холодную встречу, когда они прибудут, — тихо сказал Того. — Вместо Императорского дворца и Чайных садов, мы устроим им встречу силами Императорского флота в открытом море. Я не сторонник этого и даже не считаю это необходимым, но вы должны понимать, что мы способны защититься. Наш флот стал еще больше после победы над Россией. Никакая сила не способна противостоять нам на Тихом океане, даже англичане. Если мир не извлек этого урока из войны в 1905 году, мы готовы преподать его снова.
— И, тем не менее, мы должны внимательно следить за «Великим белым флотом». Кстати, об англичанах — они ведь наши союзники? Их Китайская эскадра в Вэйхайвэе могла бы оказаться очень для нас полезна.
— Возможно… Но я не считаю, что это будет необходимо. На самом деле, все это может оказаться не необходимым. Камимура вернулся в Миадзуру для устранения повреждений, но полон решимости снова выйти в море, чтобы прикрыть район у югу. Возможно, он снова найдет этот корабль и справится с ним прежде, чем это сделаем мы. Все это может оказаться не более чем бурей в стакане, барон.
ГЛАВА 32
RMS «Монтигл» был еще одним кораблем Канадского Тихоокеанского пароходства, переведенным с Атлантического океана в 1906 году, чтобы усилить транс-тихоокеанское сообщение. Это был невыразительный двухвинтовой пароход водоизмещением 5 478 тонн, с одной трубой на корме, способный выдать 12 узлов, если повезет. В отличие от других кораблей пароходства, он был лишен стремительных и гладких обводов клипера и не был способен устанавливать рекордов скорости. На протяжении многих лет его грузы варьировались от скота и угля во время Англо-Бурской войны до замороженных продуктов в рефрижераторных установках. Префикс RMS означал «Королевский почтовый корабль», что означало, что он также выполнял официальные перевозки почты. В последнее время он был переоборудован, получив комфортабельные каюты на 97 пассажиров, и возможность размещения еще тысячи пассажиров на нижних палубах.
Он только что выполнил почтовый рейс из Ванкувера в Йокогаму, а затем направился в Шанхай. Оттуда «Монтигл» направился на восток через японское море, пройдя Цусимский пролив. Он должен был зайти в Амори у Сангарского пролива, а затем совершить кратковременный заход в Датч-Харбор, после чего направиться обратно в Ванкувер.
В этот день ему просто не повезло телепаться прямо через «запретную зону», установленную Карповым. Капитан понимал, что не может держать под контролем все море, но, где бы не находился «Киров», ни один корабль не мог пройти без его прямого разрешения. Это был первый корабль, с которым они столкнулись после потопления «Тацу-Мару» и краткой стычки с японским флотом. Он решил, что должен дать понять другим державам региона, что их судоходство в японских водах также является нежелательным. В то же время, жесткая линия могла снова вдохнуть в него решимость, как и в экипаж. Внезапное появление Федорова испортило все.
Потому доклад об обнаружении одиночной надводной цели он встретил с молчаливым удовлетворением. На самом деле, три часа назад он приказал изменить курс на пятнадцать градусов влево, чтобы подойти ближе к побережью Японии и посмотреть, что они могут там найти.