Мать называла Джереми не иначе как «маленьким ублюдком». Нет, я вру. Иногда она называла его «подонком», а иногда «уродливым отродьем». По-всякому. Она била его до тех пор, пока ему не исполнилось двенадцать лет. Просто однажды Джереми поймал её руку в полёте и вывернул так, что она выскочила из сустава. И больше мать никогда не била Джереми. Три года она не разговаривала с ним вообще, а потом провалилась в колодец на заднем дворе. Она сломала обе ноги и руку, получила сотрясение мозга. Джереми вытащил бы её, будь он поблизости. Но в тот момент Джереми курил травку со своим другом Терренсом Бишопом.
Нет, вы ничего не знаете про Терренса Бишопа. Он не дожил и до восемнадцати. Он утонул в местном озерце, когда полез купаться, укурившись в зюзю.
Вы готовы сжечь меня живьём, я понимаю. Я говорю ересь, за которую Святая Инквизиция размазывала кишки по камням пыточных камер. Но я говорю вам правду. Впрочем, вы не видели этого своими глазами, значит, это не может быть правдой для вас. Для меня это — правда, потому что это сказал Джереми Л. Смит.
Вы когда-нибудь интересовались, что означает «Л.» в его имени? Лесли? Людвиг? Ланкастер? Да, сейчас, как же. Ланкастер. Войны Алой и Белой розы. Сейчас.
Он сам приписал себе этот инициал. Потому что ему, этому хитрожопому ублюдку, повезло. В команде «Королевы Марго» был некий Джереми Л. Смит. А наш Джереми был просто Джереми, без всякого «Л.». И он пририсовал к своему имени эту чёртову букву, чтобы пролезть на корабль. Настоящий Джереми Л. Смит в это время гнил где-то в канаве. Он просто нажрался, упал и разбил свою пустую башку об асфальт.
Но я отвлёкся. Надо вернуться немного назад.
Джереми нашёл мамашу не сразу. Просто на третий день он пошёл к колодцу и почувствовал, что оттуда воняет не так, как обычно. Вода была мутная, коричневая и пахла гнилью. Так было однажды, когда в колодец упала коза. Но теперь это была его мать, и Джереми видел её цветастое платье, её волосы и белую руку, которой она цеплялась за стенку колодца перед смертью. Вы думаете, Джереми вызвал полицию? Как бы не так. Он-то сразу понял, что это его мамаша. Поэтому он собрал рюкзак, выгреб из банки мамашины сбережения и пошёл на шоссе. Он никому ничего не сказал, даже Терренсу Бишопу.
Его подобрал старый потёртый «Кадиллак» двадцатилетней давности. За рулём сидел чёрный, который курил какую-то дрянь. Он ежеминутно начинал рассказывать Джереми новую байку о том, какие белые сволочи, и о том, какой он хороший, что взялся подвезти белого. Джереми молчал. Чёрный довёз его до Кантерна. Там по меньшей мере была автобусная остановка. Джереми сел на автобус и поехал в Нью-Йорк.
Чёрного звали Хистер Уистен. Вы все видели его по телевизору. Вы читали о нём в учебниках: одна глава в общеобразовательном и три главы в смитологическом. Он стал пророком, предтечей. Он несёт людям слово, которое готовит их к приходу Смита. Это та правда, которую вы должны знать.
На самом деле Уистен сказал про Джереми Л. Смита только одну фразу. В Кантерне, в баре. Он хлопнул по плечу бармена и на вопрос «Как дела?» ответил, что хорошо. Что он только что подвёз какого-то белого ублюдка и даже ни разу не плюнул ему в морду. Бармен рассмеялся и сказал, что Уистен выиграл спор. Уистен всегда плевал в белых, когда у него была такая возможность.
Если вы были в США, в этой уродской грязной стране, вы, конечно, проехали по маршруту Джереми Л. Смита. Вам говорят, что это тот самый автобус, в котором ехал Джереми Л. Смит, но это тоже правда, которую вам продают за ваши деньги. На самом деле это просто такой же автобус.
С тем самым автобусом у вас уже ничего не получится. Его водитель, Бенджамин Бикс из Огайо, любил выпить пивка за рулём. Он был нетрезв и в тот день, когда на его автобусе ехал Джереми Л. Смит. Сидел на кресле номер тридцать четыре. В учебнике написано, что там, где проезжал автобус, распускались цветы и исцелялись убогие. На самом деле Смит просто пил своё пиво и разглядывал журнал с голыми девками. Но об этом позже, чтобы не травмировать вас вот так, сразу.
Бенджамин Бикс всё-таки спустил свой грёбаный автобус с обрыва. Это произошло через два года после того, как он высадил Смита на автобусном вокзале в Нью-Йорке. Бикс вёз шестнадцать пассажиров, в том числе троих детей. Двухлетней Бетти размозжило голову о стойку поручня. Шестилетний Майкл протаранил своим телом окно и был вмят в землю корпусом автобуса. Выжила Лиза, ей было на тот момент девять лет. Она не получила ни царапины, а кровь, в которой она лежала на крыше перевёрнутого автобуса, принадлежала её матери, насаженной на обломок поручня, как на кол. Бенджамин Бикс умер в больнице через три дня. Автобус после освидетельствования был сплющен и отправлен на автомобильное кладбище.
* * *