Клара пожала плечами.
- Если верить Сван, я унаследовала все самые отвратительные черты нашего семейства, дорогая моя Дарл.
Я сунула руку в карман юбки и вцепилась в кусочек полированного мрамора, который мне дал Эли. Клара пугала меня, мне было необходимо почувствовать уверенность, которую в меня вселял этот талисман.
- Бабушка мне никогда о вас ничего не рассказывала.
- Ну разумеется! Ведь я живу на темной стороне планеты Хардигри. Кстати, там как раз веселее всего. - Она наклонилась ко мне: - Я могла бы рассказать тебе много разных историй о нашем семействе... Но я не стану этого делать.
Я еще крепче сжала пальцами подарок Эли, и это оказалось ошибкой. Ладонь стала влажной от страха, камень выскользнул у меня из руки и упал на мраморные плиты террасы. Даже фасоль не могла проявить большей прыти. Камешек отлетел к шезлонгу Клары, она опустила руку с длинными ярко-красными ногтями и схватила его.
- Смотри-ка, у тебя есть маленький мраморный талисман. Как мило! А что значит эта цифра "восемь"?
- Ничего особенного, мэм. - Я протянула руку, чтобы забрать камень. Вы не могли бы мне его вернуть? Пожалуйста!
- Нет. - Она сжала кулак. - Расскажи мне, что это значит, или я выброшу его в бассейн.
Я вздрогнула:
- Это не восьмерка, мэм. Камень надо повернуть по-другому. Это математический символ, он означает бесконечность. То, что навсегда.
- Гм... Господи, ну ты и выдумщица!
- Могу я получить его назад?
- Пока нет. - Клара раскрыла ладонь, подбросила камешек, поймала и стала рассматривать оборотную сторону. Заметив рисунок, она цокнула языком: - Так, это уже интереснее! Здесь у нас сердце и инициалы. Д.Ю. Дарл Юнион, это понятно. А кто такой Э.У? У малышки Дарл есть дружок?
- Он просто мой друг.
- Ну нет, это дружок! И он занимается резьбой по камню.
- Что вы, мэм, нет!
Она рассмеялась:
- Ну конечно, он сын резчика по камню, вот кто он! О черт, как это здорово!
Клара откинулась назад и, поддерживая груди, загоготала, как водитель грузовика. Отсмеявшись, она бросила мне камешек. Я поймала его на лету и спрятала в карман юбки. Она сдвинула очки на кончик носа и удивленно-пренебрежительно посмотрела на меня.
- Ты не понимаешь меня, верно? Ну как же, Сван так старается превратить тебя в безупречное, стерильно-чистое создание, не знающее жизни! Но на тебе тоже лежит семейное проклятие. Видишь ли, женщинам Хардигри не удается держаться подальше от мужчин, которые работают с камнем. И чем они грязнее, тем лучше. Оставь его, милая. Он либо разорит тебя, либо убьет, либо разобьет тебе сердце. А если не он, то это сделает Сван.
Клара сказала это так злобно, и при этом у нее был такой самодовольный вид, что я не выдержала. Гордость заслонила мой здравый смысл.
- Мой друг - самый умный человек в городе! Он гений, и он никогда не причинит мне боли. Бабушка даже наняла его, чтобы он работал с бухгалтерскими книгами в конторе. Через несколько лет он поступит в университет. Он не будет всю жизнь резать камень. И он не грязный!
- Вот уж нет! Он наверняка грязнуля. И всю свою жизнь он так или иначе будет связан с мрамором. Но он хотя бы симпатичный? - На ее лице снова появилось лукавое выражение. - Мы любим красивых и непокорных мужчин. Пусть они не слишком учтивы, но зато сильны. Бедные и гордые! Однако не слишком гордые, потому что они должны делать то, что мы им приказываем. Играй с ним до поры до времени, как со щенком, дорогая. Но как только он станет достаточно взрослым, чтобы разбить тебе сердце, гони его прочь. Или Сван сделает это вместо тебя.
От гнева у меня закипела кровь. Я вскочила, сжав кулаки:
- У вас грязные мысли и грязные слова. Теперь я понимаю, почему бабушка никогда не приглашала вас в гости. Что ж, позвольте мне сказать вам кое-что. Эли Уэйд - самый лучший мальчик в мире, и...
- Как, ты сказала, его зовут? - Клара приоткрыла рот.
- Эли Уэйд. Три года назад он приехал сюда вместе с родителями и сестрой, они живут в Каменном коттедже. Его мать работает горничной под началом Матильды, так что вы понимаете, что она хорошая женщина. И вообще бабушка оказывает особое покровительство Уэйдам. А вы знаете, что плохим людям она не помогает. И еще...
- Уэйд?! Уэйд... О господи! - Клара одним резким движением сдернула с носа очки и уставилась на меня, словно не могла поверить, что не ослышалась. На мгновение в ее глазах не осталось ни юмора, ни сарказма. Она выглядела потрясенной. - Уэйд. Ты уверена, что это его фамилия?
Я отступила на два шага назад. Мне вдруг стало страшно.
- Да.
- Откуда они приехали?
- Из какого-то городка в штате Теннесси.
- И как они выглядят? Я имею в виду - мужчины? Как выглядит отец этого Эли?
- Я не понимаю, что вы имеете в виду. Он высокий, крупный мужчина, с мускулистыми руками, и он спокойный.
- У него темные волосы и темные глаза?
- Да, но...
- Черт меня побери!
Клара уставилась в пространство, ее синие глаза бегали, словно она просматривала записи в невидимом блокноте. Я смотрела на нее с тревогой и смущением. Внезапно она вскочила на ноги, завернувшись в полотенце, как в тогу. Ее трясло. Глаза горели.
- Убирайся отсюда! - рявкнула она на меня. - И никому не говори, что ты рассказала мне об Уэйдах. И не вздумай никому проболтаться, что я уезжаю в город. - В ней совсем не осталось ни деланой нежности, ни прежнего откровенного цинизма.
- Но вы говорили, что бабушка запретила вам уходить из дома.
- Все запреты сняты! Теперь вся эта чертова игра пойдет по-другому. Если только мои предположения окажутся правдой. - Она отбросила волосы с лица и произнесла сквозь зубы: - Сван и Матильда. Лживые суки!
Широкими шагами Клара ушла в дом, громко хлопнув высокой стеклянной дверью. Зазвенели стекла. Я стояла у бассейна и не могла пошевелиться. Меня охватил ужас.
Какие-то тайные силы удерживали Клару на привязи, словно пленного дьявола. И каким-то образом я только что освободила ее...
***
У Эли голова шла кругом, будущее представлялось ему сказочным. Удача не приходит одна, теперь он был в этом убежден. Достаточно вспомнить бабушку Дарл - ведь с ней никогда не случалось ничего плохого. Удача множится сама собой. Стоит только начать отсчет, поверить в числа, и удача начнет прирастать.
Наконец удача пришла и в семью Уэйд.
- Давай отпразднуем, сын!
На губах Па играла редкая улыбка, он подмигнул бармену, который поставил перед ним большую банку пива, а перед Эли маленький стаканчик. Бар Нед-длера стоял в лесу на проселочной дороге за пределами Бернт-Стенда. Здесь стояли бильярдные столы, в углу расположился музыкальный автомат, а пахло, как в общественном туалете. Пол и стойка были, разумеется, мраморными; на старых стенах из клееной фанеры висели фотографии каменоломни и каких-то людей.
- За Джаспера Уэйда, нового мастера! - произнес какой-то мужчина, и сразу поднялась дюжина каменотесов, высоко держа кружки и бутылки. - Босс Уэйд! Босс Уэйд! - повторяли они нараспев.
Эли вскочил на ноги и тоже поднял свой стаканчик с драгоценным пивом.
- За моего Па, - гордо произнес он. - За босса Уэйда!
Все выпили. Пиво оказалось страшно горьким. Эли подавил приступ тошноты, аккуратно поставил стакан на стойку и улыбнулся отцу, который громко рассмеялся в ответ. Па никогда еще не выглядел таким счастливым.
- Скоро мы с тобой отправимся домой и расскажем Ма и Белл потрясающую новость, - сказал Па. - И знаешь что? Как только я получу первый чек с прибавкой, мы все пойдем куда-нибудь пообедать. Может быть, даже поедем в Эшвилл. Чтобы скатерти были на столе и свечи тоже.
- Это будет здорово, Па!
Эли осторожно уселся на высокий табурет. У него подгибались колени, он чувствовал себя пьяным, зато вдруг он понял, что почти с такой же легкостью, как и Па, достает до приступки для ног. Ведь в нем скоро будет шесть футов роста, он почти мужчина!
Эли поправил свои очки. Он мог поклясться, что мир изменился и с каждым днем становится все лучше. Если Па сумел получить повышение и стать бригадиром, даже не умея читать, то сколько же возможностей открывается перед образованным человеком?!