- О, мисс Дарл, не вините себя. Все говорят, что вы лучшая женщина-адвокат. - Он сцепил пальцы и переминался с ноги на ногу. - Я совершил дурной поступок, и я думаю... Я думаю, что я должен пойти и умереть.
- Вы сделали только то, что приказал вам брат. Я не хочу, чтобы вы умирали из-за этого.
- Но мне все-таки придется. Они так говорят.
Я кивнула. Слезы жгли мне глаза, в горле стоял ком. Джек Марвин посмотрел на меня, и его нижняя губа задрожала.
- Не грустите, - прошептал он.
- Я грущу потому, что подвела вас.
- Мисс Дарл, не говорите так. Когда вы впервые пришли ко мне и сказали, что будете моим адвокатом, я вас испугался. У вас были такие строгие глаза. Но потом вы мне улыбнулись, и я увидел, какая вы милая. И вы все время были со мной милой. Вы не подвели меня, наоборот, вы мне помогли.
Священник откашлялся. Он достал маленький листок с молитвой из Библии, которую держал в руках, и протянул его Джеку.
- Мистер Марвин, давайте прочтем это вслух все вместе.
Джек Марвин с осторожностью взял листок толстыми пальцами, и его лицо залилось краской. У меня засосало под ложечкой. Он не умел читать! Я взяла у него листок.
- Я прочту вместо вас.
- А здесь говорится, как выглядит рай?
Священник вскинул голову, набрал воздуха в легкие и разразился велеречивой тирадой:
- Рай вне нашего понимания, мистер Марвин. Он сияет светом доброты и...
- У вас будет симпатичная подружка, хороший дом и площадка для игры в баскетбол, - вмешалась я, вспомнив все то, о чем с таким упоением говорил со мной Джек Марвин. - Вас встретят там Косточка и ваш дедушка Бо. Как только вы заснете, они придут к вам.
Щенок по прозвищу Косточка и добрый дед были единственными приятными воспоминаниями в жизни Джека. Вся его жизнь была сплошным кошмаром, связанным с его умственной отсталостью, нищетой, побоями и издевательствами.
Джек Марвин с отчаянной надеждой посмотрел на меня.
- Они все будут там, когда я умру?
- Да. Вам надо будет только заснуть, и они выйдут к вам навстречу.
- Откуда вы знаете?
Я замешкалась с ответом.
- Потому что умершие люди приходят ко мне когда я сплю. - "В кошмарах", - следовало бы добавить, но я не стала этого делать,
- И вы точно знаете, что они там?
- Они всегда там, - подтвердила я. - Мне достаточно только закрыть глаза.
Джек шумно выдохнул воздух:
- Значит, я тоже могу это сделать.
- Пора идти, мисс Юнион, - раздался с порога голос чиновника.
- Мисс Дарл, - прошептал Джек Марвин, - я очень боюсь.
Я на мгновение застыла. Мне хотелось сделать что-нибудь - что угодно! Разрушить стены и вывести отсюда этого взрослого ребенка куда-нибудь в менее жестокий мир...
- Позвольте мне обнять вас, - тоже шепотом ответила я.
Он обхватил меня своими огромными ручищами, потом отпустил и свирепо посмотрел на священника.
- Отдайте ей подарок!
Священник вздохнул и достал что-то из кармана.
- Мистер Марвин попросил меня купить это для вас.
Я осторожно развернула белую мягкую бумагу. В ней оказалось маленькое розовое сердечко с нарисованными на нем крошечными цветами.
- Мое сердце будет всегда принадлежать вам, - сказал Джек Марвин.
Я была на грани безумия. Джек Марвин вдруг стал Джаспером Уэйдом, стал Эли, стал мной самой. Он стал воплощением всех страшных воспоминаний, которые я хранила в самой глубине своего сердца все эти оды. Господи, мне придется снова увидеть смерть человека!
- Я сохраню это. - Я поцеловала его в щеку. - Я люблю вас.
Вероятно, впервые за всю его жизнь кто-то сказал у такие слова. Джек заплакал.
- Теперь я могу отправиться в рай, - пробормотал он.
Несколько минут спустя я словно под гипнозом вошла в крохотную комнату, где Джеку Марвину предстояло умереть. Молодой репортер с телевидения Флориды негромко заметил:
- Не представляю, как вы можете здесь находиться.
Я промолчала. Я и сама этого не понимала.
Все присутствующие уселись на грубо сколоченные скамьи. Журналистка службы новостей одного из кабельных каналов нагнулась ко мне:
- Я слышала, что "Группа Феникс" оплатила кремацию Пучеглазого Марвина, а вы собираетесь отправить его пепел в свой родной город в Северной Каролине. Это правда?
Я проигнорировала вопрос, и она что-то злобно пробормотала сквозь зубы. Мои нервы были напряжены до предела. Когда служащие ввели Джека, посадили в кресло и привязали его массивные руки к подлокотникам, он задрожал и посмотрел в мою сторону.
- Мисс Дарл, я сейчас закрою глаза и не буду открывать их до тех пор, пока Косточка и дедушка Бо не придут за мной. - Он помолчал. Его губы дрожали. - Я не боюсь, потому что вы здесь и вместе со мной ждете их прихода, мисс Дарл.
Я только кивнула - говорить я не могла. Сильный запах антисептика в комнате, гудение кондиционера, Жужжание камер - все это давило на меня, как каменная плита. Я видела Клару и Джаспера, пузырьки воздуха на воде пруда с фонтаном, кровь на земле перед Каменным коттеджем. Видела Эли, цеплявшегося за убитого отца, и его пустые глаза, когда он смотрел вслед начальнику полиции Лоудену, который волок меня прочь. А теперь я вынуждена была смотреть, как Джек Марвин сидит в кресле, словно распятый, а палач делает ему внутривенную инъекцию, от которой он заснет, чтобы больше никогда уже не проснуться. И все потому, что я снова не сделала или не сказала того, что было нужно... Я беззвучно заплакала. Вцепившись в пластмассовое сердечко, я прижимала его к щеке, чтобы Джек Марвин видел его.
Он улыбнулся и закрыл глаза.
Чтобы больше никогда не открыть их.
***
Во дворе тюрьмы царил хаос. Десятки протестующих выстроились у входа, размахивая плакатами и нараспев скандируя лозунги перед телевизионными камерами. Около половины призывали к убийству Пучеглазого Марвина. Почти столько же протестовали против его казни. Камеры послушно записывали все происходящее на пленку для разных телевизионных каналов и местных телестанций. Цепочка полицейских с трудом удерживала манифестантов, не давая им выйти за ограждение. Горячее, почти тропическое солнце позолотило плакаты. Я почему-то заметила только те, что были пропитаны ненавистью: "Смерть убийце полицейских!" "Добро пожаловать в ад, Пучеглазый!" "Одним куском дерьма на земле стало меньше". Полицейские потели, им явно было не по себе.
- Дарл, я не могу позволить тебе так поступить! Я
Уильям Лейланд придержал меня за локоть, когда я направилась к толпе и камерам. Руководитель службы охраны "Группы Феникс" говорил весьма сурово, что ему нелегко давалось - все впечатление портил мягкий карибский акцент.
- Идем, Дарл. Это безответственно. Машины ждут нас, остальные уже там. Нет смысла разговаривать с ними сейчас.
- Есть смысл!
Я сбросила его руку и двинулась вперед. Операторы направили камеры на меня, и почти в ту же секунду толпа осознала, что я адвокат Джека Марвина. Сторонники отмены смертной казни зааплодировали. Остальные придвинулись ближе, их глаза сверкали.
- Я надеюсь, ты видела, как сдох твой убийца-недоумок, сука! - завопила какая-то женщина.
Один из моих сторонников набросился на нее с кулаками, и полицейским пришлось их разнимать. Уильям выступил вперед и заслонил меня, пытаясь оградить от слишком близкого контакта.
- Из-за тебя сейчас начнется потасовка, - прошипел он. - Прошу тебя, остановись!
- Не могу.
Я подошла к ограждению, все еще сжимая в руке пластмассовое сердечко, подарок Марвина. Другой рукой я достала из кармана сложенный листок бумаги.
- Я хочу кое-что прочитать вам всем. Это фрагмент отчета социального работника о Томе и Джеке Марвинах. Отчет был написан в 1979 году, года Джеку было около двенадцати, а Тому пятнадцать. - Я откашлялась и начала медленно, внятно читать: - "Джек явно напуган, он весь в синяках. Часто прибегает к соседям в истерике и умоляет спрятать его от "монстров". Дядя мальчиков алкоголик, он единственный взрослый в доме. Соседи сообщили о том, что он избивает мальчиков и что Том бьет Джека. В прошлом году Том сломал Джеку челюсть и руку. Том мучил и убивал животных на глазах Джека. Врач, осматривавши Джека, обнаружил следы сексуального насилия". - я остановилась и оглядела толпу. - Джек Марвин вырос в комнате ужасов. Никто не заботился о нем, никто не пытался помешать этому. Всем наплевать и сейчас. Мы все монстры в мире Джека Maрвина!