Я слушала ее аргументы и вдруг поняла, что все они не могут устоять против одного-единственного, совершенно иррационального довода: я с ним спала. Это должно было что-то значить. Самое жалкое оправдание, которое могла привести только женщина.
- Что бы он ни сделал, что бы ни намеревался сделать, - сказала я, - он заслуживает того, чтобы знать правду.
- Неужели? Неужели он заслужил право разрушить твою жизнь? Дорогая моя внучка, я знаю, какое зло я тебе причинила. Я знаю, что ты имеешь право ненавидеть меня. Но я понимаю и то, что воспитала сильную, гордую женщину, которая сражается за благородное дело и приносит добро в этот мир. Ты не убивала Клару. Ты не убивала Джаспера Уэйда. Если бы я только могла уберечь тебя от всего этого, сделать так, чтобы ты этого не видела и ничего об этом не знала, я бы умерла счастливой в ту же минуту. Но, как бы то ни было, тот факт, что ты знаешь все подробности, не делает тебя виновной. Если же ты расскажешь правду Эли Уэйду, а он не окажется тем исполненным благородства человеком, каким ты его считаешь, он тебя погубит. Он разрушит все. Ты лишишься уважения, как все члены семьи Хардигри, и собственного доброго имени. Больше того, ты лишишься своей карьеры, потому что твои подзащитные, помощники, судьи, пресса - никто больше не будет уважать тебя и доверять тебе. Для тебя все будет кончено.
- Если бы я волновалась только о себе, я давно бы ему все рассказала.
- Ладно, тогда позволь мне побыть немного эгоисткой. Если ты ему все расскажешь, это убьет Матильду. Не имеет значения, как отреагирует Эли, она умрет только от того, что кто-то еще знает правду. И если ты надеешься, что Карен вернется сюда, то своим признанием ты оттолкнешь и ее. Если она узнает, что ее бабушка замешана в случае с Кларой, сможет ли она нас понять? Сможет ли жить с этой правдой? Сможет ли Карен испытывать к своей бабушке иные чувства, кроме жалости, смешанной с отвращением?
Разве Карен заслужила, чтобы ее карьера рухнула? И неужели весь наш город заслуживает, чтобы было навсегда уничтожено то очарование и благопристойность, которые всегда отличали жизнь здесь?
Я почувствовала, что меня загнали в угол, взвалили на плечи тяжелую ношу, лишили надежды.
- Эли заслуживает того, чтобы узнать правду, - упрямо повторила я. - И этого факта ничто не может изменить.
- Тогда пусть он сам найдет доказательства. - Я уставилась на бабушку. Она кивнула. - Неужели ты считаешь, что это имеет хоть малейшее значение? Пусть копает. Он найдет могилу Клары, но что это докажет? - Сван наклонилась ко мне. - Тело будет найдено на участке, приобретенном его сестрой в собственность. Именно там жила его семья, когда исчезла Клара. Люди окончательно убедятся, что его отец убил Клару и закопал тело. И Эли тоже придется поверить в это.
Я не сводила с нее глаз.
- Вы хотите, чтобы он нашел тело?
- Теперь, когда дело приняло такой оборот, - да, хочу. Раз и навсегда будет положен конец перешептываниям об исчезновении Клары. Эли и его семья обретут некоторый покой, получив ответ на вопрос, который так долго мучил их. А мы склоним головы в молитве. - Сван откинулась на подушки, не отпуская моего плеча. - И я похороню останки Клары с куда большим почетом, чем она того заслуживает.
- Вы уничтожили бы Эли, если бы смогли. Но я вам не позволю, произнесла я очень медленно и тихо.
Сван помолчала, прежде чем ответить мне:
- Тебе придется выбирать между ним и твоей семьей. Тебе решать.
Моя бабушка могла бы стать хорошим адвокатом.
Но если бы она была судьей, то выносила бы только смертные приговоры. Я молчала, но она поняла, что добилась своего.
- Я должна подумать, - наконец выговорила я. Голос Сван прозвучал еле слышно:
- В твоих глазах невиновен весь мир, кроме меня.
- Когда-то вы были моим миром.
Она отпустила мое плечо. На коже наверняка остались пять небольших синяков. Клеймо Сван Хардигри.
***
Томми Ракелоу когда-то был одним из самых противных мальчишек в школе. Он всегда оказывался среди тех, кто подогревал страсти, подзуживал соперников к драке, отпускал мерзкие шуточки. Эли никогда не бил его только потому, что Томми был маленького роста. Теперь ему было под сорок, как и самому Эли, но ростом он не вышел и в придачу обзавелся лысиной и пивным брюшком. Он остановил Эли на веранде, когда тот возвращался в гостиницу после разговора с Дарл.
- Боюсь, вашим дамам придется поискать себе другое пристанище, сообщил Томми.
- А в чем проблема?
- Моя жена ошиблась, когда проверяла календарь. Мы забронировали их номер для других клиентов на остаток недели. Они будут здесь уже сегодня.
- Мои мать и сестра могут переехать в другой.
- У нас заняты все номера.
Эли увидел, как бегают хитрые глазки Томми, и сразу все понял. Дрожь пробежала у него по спине.
- Ты знаешь, кто я, - констатировал Эли. Томми отступил на шаг назад:
- Послушай, Уэйд, я не хочу неприятностей.
- Это Сван Сэмпле приказала тебе вышвырнуть мою семью на улицу?
- Повторяю: мне не нужны неприятности. Давай говорить откровенно. У тебя и твоей семьи вряд ли хватит денег, чтобы заплатить за проживание здесь.
Чертова Сван! Неприятности уже начались.
- Если ты скажешь хоть слово моей матери или сестре, я сделаю то, что мне следовало сделать, когда мы еще были детьми. Я надеру тебе задницу и набью морду.
Томми побелел, а Эли развернулся и, не добавив ни слова, вышел на улицу. Нужно было придумать что-то и постараться переиграть противника.
"Агентство недвижимости Бернт-Стенда". Эли скользнул взглядом по табличке и вошел в мраморный вестибюль, не потрудившись закрыть за собой тяжелую деревянную дверь. Она хлопнула без его помощи. Аккуратно одетый молодой человек глазел на него, разинув рот, из-за конторки.
- Вы секретарь? - поинтересовался Эли. Мужчина растерянно заморгал:
- Нет, сэр, я агент.
Эли внимательно посмотрел на него:
- Вы выросли в этом городе?
- Нет, я вырос в Эшвилле. Мы с женой переехали сюда только в прошлом году. Но, уверяю вас, я отлично знаю все дома, которые сдаются в наем, исторические места...
- Отлично. - Эли рывком подвинул кресло к столу агента и уселся. Выставлены ли на продажу какие-нибудь из "домов Эсты"?
- О, как я вижу, вы знакомы с нашими прекрасными традициями и лучшими домами в городе. Да, некоторые из них продаются. Все в отличном состоянии, два из них частично обставлены. Антикварные вещи, великолепные ковры...
Агент замолчал, рассматривая линялые джинсы потенциального клиента, повязку на руке, запекшуюся кровь на подбородке: Эли порезался, когда брился. Наконец взгляд его упал на широкие мозолистые ладони.
- Но вы, разумеется, понимаете, что это очень дорогие дома. У меня есть список недорогих очаровательных домиков в пригороде...
- Я покупаю "дома Эсты". Агент снова заморгал:
- Простите, сэр?
- Все "дома Эсты", выставленные на продажу. С мебелью и без нее. И как только моя мать выберет один из них, вы пришлете мне декоратора, который завершит оформление дома. Я хочу, чтобы все было готово к завтрашнему дню. Сегодняшнюю ночь моя семья проведет в мотеле, но завтра после обеда они должны сидеть у камина в том "доме Эсты", который им придется по душе. А затем вы подберете мне жильцов для остальных. Я хочу, чтобы в этих домах поселились резчики по камню, рабочие и так далее, у которых не слишком много средств к существованию. Я не буду взимать с них квартирную плату. Как по-вашему, разве это не мило? Дать простым людям возможность вырастить детей в "домах Эсты"! Я думаю, мне понравится быть домовладельцем в этом городе. Он уставился на агента. - Сможете вы это устроить?
Агент смотрел на него с открытым ртом.
- Мы говорим с вами о домах стоимостью около двух миллионов долларов! На это потребуется время, это уйма бумажной работы...