Неужели вам нечего добавить?
Молодой человек беспомощно покачал головой.
— Простите, сэр.
Вздохнув, доктор Крауч обратился к четвертому студенту, высокому темноволосому юноше.
— Ваша очередь, господин Маршалл. Что еще можно сделать в такой ситуации? В случае с пациенткой, у которой нет родовой деятельности?
— Я бы заставил ее сесть или встать, сэр. И, если возможно, походить по палате.
— Что еще?
— На мой взгляд, это единственное средство, которое можно добавить к уже названным.
— А как же лечебное кровопускание? Пауза. Затем студент ответил осторожно:
— Я не уверен в действенности этого способа. Доктор Крауч удивленно хмыкнул.
— Вы… вы не уверены?
— На ферме, где я вырос, я практиковался с кровопусканием и применением банок. Я терял одинаковое количество телят с кровопусканием и без него.
— На ферме?! Вы пускали кровь коровам?
— И свиньям.
Сестра Агнес Пул хихикнула.
— Господин Маршалл, здесь мы имеем дело с людьми, а не с животными, — одернул его доктор Крауч. — Как показывает мой собственный опыт, терапевтическое кровопускание весьма действенно дня облегчения боли. Оно расслабляет пациенток, и шейка матки должным образом открывается. Если спорынья и слабительное не подействуют, я почти наверняка пущу этой пациентке кровь.
— Он передал грязное полотенце сестре Пул и двинулся дальше, к постели Бериадетты. — А что с этой? — осведомился он.
— Хоть горячка и ослабла, — сообщила сестра Пул, — выделения стали гнойными. Ночью она очень мучилась.
Доктор Крауч снова запустил руку под простынку, ощупывая низ живота. Бернадетта слабо застонала.
— Да, кожа почти холодная, — согласился он. — Но в этом случае… — Он запнулся и поднял таза. — Ей ведь давали морфий?
— Несколько раз, сэр. Как вы предписывали.
Когда доктор вынул руку из-под простыни, на его пальцах поблескивала желтоватая слизь, и сестра подала ему то же самое грязное полотенце.
— Продолжайте давать морфий, — тихо распорядился он. — Пусть ей будет спокойно.
Это прозвучало почти как смертный приговор. От постели к постели, от пациентки к пациентке доктор Крауч продолжал свой обход. Когда он добрался до кровати Арнии, полотенце, которым он обтирал руки, было насквозь пропитано кровью. Роза поднялась, чтобы поприветствовать его.
— Доктор Крауч.
Взглянув на нее, он поморщился:
— Вы мисс…
— Коннелли, — подсказала Роза, удивляясь тому, что этот человек никак не может запомнить ее имя.
А ведь именно она вызвала его в меблированные комнаты, где Арния целый день и ночь безуспешно мучилась родами. Во время визитов доктора Крауча Роза всегда сидела у постели сестры, но все равно каждая новая встреча, казалось, заводила его в тупик. Впрочем, он никогда как следует и не смотрел на Розу — она была всего-навсего второстепенным существом женского пола, не достойным пристального взгляда.
Доктор переключил внимание на сестру Пул.
— А как дела у этой пациентки?
— Полагаю, слабительные, которые вы прописали накануне вечером, за день улучшили качество схваток. Но она не выполнила ваше предписание подняться с кровати и походить по палате.
Глядя на сестру Пул, Роза с трудом сдерживала возмущение. Походить по палате? Они что, потеряли рассудок?
Последние пять дней Роза наблюдала, как Арнию постепенно покидают силы. Наверняка сестра Пул заметила, что пациентка и сесть-то могла с трудом, не то что ходить. Но та даже и не взглянула на Арнию — ее восхищенный взор был направлен на доктора Крауча. Когда врач засунул руку под простыню и ощупал родовые пути, Арния издала до того мучительный стон, что Роза с трудом сдержалась — так ей захотелось оттащить доктора от сестры.
Выпрямившись, доктор Крауч посмотрел на сестру Пул.
— Амниотический мешок разорвался, но шейка матки еще полностью не раскрылась. — Он вытер руки о грязное полотенце. — Сколько дней прошло?
— Сегодня пятый, — ответила сестра Пул.
— Тогда, вероятно, требуется еще одна доза спорыньи. — Обхватив запястье Арнии, он прощупал пульс. — Сердце у нее бьется учащенно. К тому же сегодня ее немного лихорадит. Кровопускание успокоит организм.
Сестра Пул кивнула.
— Я подготовлю…
— Вы уже достаточно пускали кровь, — вмешалась Роза.
Все затихли. Доктор Крауч поднял на нее откровенно удивленный взгляд.
— Еще раз — кем вы ей приходитесь?
— Сестрой. Доктор Крауч, я была здесь, когда вы пускали кровь в первый раз. И во второй, и в третий.