— Ежик? — удивилась Энни и, рассмеявшись, направилась с тарелками на кухню.
— Ну, конечно. — Сэм поднялся и пошел следом за ней. — Такой маленький металлический франт со щеткой на спинке. Ты можешь поставить его на заднее крыльцо, чтобы счищать грязь с ботинок, перед тем как войти в дом. Раньше, конечно, у него было более достойное применение. До того, как его понизили в должности, он, как минимум, управлял компанией и знал толк в своем деле. А еще я присмотрел для тебя яхточку. Всего за десять баксов. В днище у нее такая дыра, что акула пролезет.
Он подхватил кухонное полотенце:
— Ты моешь, я вытираю.
— Я потом помою посуду. — Она отобрала у него полотенце и положила на стол. — Пожалуйста, пока не покупай ничего. Лучше сначала придумай, как разместить то, что купил. И сколько я должна тебе за все это? Он медленно провел пальцем по своей щеке.
— Вот ты как! — Энни поняла, на что он намекает, и хотела ущипнуть его за руку.
— Всего-то один маленький поцелуй. — С гримасой удивления он увернулся.
— Ну хорошо, — согласилась она, встала на цыпочки и поцеловала его в щеку.
Сэм обнял Энни за талию. Ее руки оказались у него на груди, и она ощутила, как бьется его сердце.
— Сэм. — Волнуясь, Энни попыталась высвободиться из объятий, но он крепко держал ее, не отрывая от нее своего глубокого взгляда.
— Не надо меня бояться, Энни. Клянусь, я не играю твоими чувствами.
— Я тебя вовсе не боюсь.
Нежно дотронувшись до лица Энни, он склонился ниже, чтобы поцеловать ее.
— Ты боишься чего-то. Что я тебя поцелую?
Его поцелуй был таким нежным, почти неощутимым, и он так выразительно произнес ее имя.
— О, Энни!
Она почувствовала, как он погладил ее волосы, потом коснулся руками спины, все ближе и ближе притягивая ее на небезопасное расстояние… расстояние, на котором она уже не сможет ему отказать.
— Сэм, остановись. — Она вся дрожала.
— Я люблю тебя.
— Если любишь, остановись.
— Энни…
С трудом ей все-таки удалось остановить его порыв. Отступив на мгновение назад, он вновь привлек ее к себе. И теперь всматривался в ее лицо, крепко держа руками ее голову.
— Скажи мне, что ты ничего не чувствуешь, Энни.
— Ты знаешь, что это не так.
— Верь мне.
— Я верю Богу, Сэм, и это совсем не то, что Он приготовил для меня.
— Ну откуда тебе знать? Слышишь, как бьются наши сердца? Или я не прав?
Как объяснить ему, если она сама не может понять, что с ней происходит? Конечно, легче всего забыть обо всем и отдаться своим чувствам. Как много девчонок из ее школы вступали на этот путь. С легкостью принимали любовь. Но за мгновения наслаждения им придется расплачиваться всю жизнь. С ней происходило нечто другое, нечто значительное, неподвластное ее пониманию.
— Я же не прошу тебя спать со мной, Энни.
От смущения она покраснела и отвернулась. Но Сэм, чтобы заглянуть в ее глаза, взял ее за подбородок и повернул лицом к себе.
— Я не буду требовать от тебя этого. Пока.
— Конечно, не будешь. — Она была благодарна ему за откровенность.
Сэм не мог на нее насмотреться. Переведя взгляд на ее губы, закрыл глаза, глубоко вздохнул:
— Ладно. Ты права. — Он снова открыл глаза и посмотрел на нее. — Я восхищаюсь тобой.
Энни не могла не видеть его возбуждения. Он быстро вышел из кухни, взял свой пиджак и перед уходом бросил ей:
— В субботу вечером я заброшу все эти штуковины твоей бабушке. Хорошо?
У нее перехватило дыхание.
— Сэм…
— Только не говори, что ты сожалеешь, Энни. — Его пронзительный взгляд красноречиво говорил о его чувствах. — Одно слово, и я унесу тебя в спальню…
Было видно, скольких усилий ему стоило побороть в себе прежнего Сэма. Он мучился и терзался. Долю секунды он боролся с сильным желанием, но, наконец, тяжело выдохнул и с горькой улыбкой заключил:
— Правильно, что ты отказала мне. Если бы ты хоть чуть-чуть дала мне волю, я не нашел бы в себе силы остановиться.
Он прикрыл за собой дверь.
Иисус, дай ему сил, — молилась Энни, — и мне тоже.