— Приезжай ко мне, и мы обо всем поговорим.
— У меня нет желания тратить время на споры с тобой.
— Делай, как знаешь, но если мы не обсудим наши дела сейчас, то Энни останется у меня на День благодарения. Мы будем скучать по тебе. — Она снова положила трубку.
Нора ругнулась и бросила трубку.
— Ладно, мама. Ты сама напросилась. Я приеду и выскажу тебе абсолютно все!
Лиота совсем забыла, что наступила среда. Возможно, недовольство Эйлиноры не подействовало бы на нее так сильно, если бы она вспомнила, что в среду должен приехать Корбан, чтобы сходить за покупками. Только она подумала об этом, как услышала звонок в дверь и через оконную занавеску увидела гостя.
— О, Господи. — Лиота была недовольна собой. — Вот-вот подъедет Эйлинора, которой не терпелось заняться приготовлениями к празднику.
К счастью, Корбан знал, что Лиоте нужно время, чтобы подняться с кресла и подойти к двери. Она собиралась извиниться перед ним и отправить восвояси, как вдруг обратила внимание на его странный взгляд.
— Что-то случилось?
— Ничего.
— У вас никто не умер? — Она распахнула дверь, пропуская его вперед.
— Все просто замечательно, Лиота.
— И даже не пытайтесь обманывать меня. Кажется, мы давно поняли, что это бесполезно, — у него был такой вид, словно он не спал со дня их последней встречи. Бледный, под глазами темные круги, к тому же странно настороженный.
— Я не хочу говорить об этом, — сказал он. — Вы не обидитесь?
— Явный признак того, что случившееся стоит обсудить.
— Не нужно, Лиота. Сегодня я не в настроении. Вы идете в магазин?
— Я забыла, что сегодня среда.
— Вы хотите, чтобы я пришел в другой день?
— Нет. Мне нужно кое-что купить ко Дню благодарения. — Она не могла рисковать. Вдруг Эйлинора приедет и не застанет ее дома. Но Корбана нельзя отпускать в таком подавленном настроении, нужно снять камень с его души. Пусть даже он сам так не считает.
— Я напишу, что нужно купить, и дам деньги. Сегодня вы сами сделаете покупки вместо меня. Что думаете по этому поводу?
— Хорошо.
— Вы не потеряли ключ от моего дома?
— Нет. А вы уверены, что хотите оставить его мне?
— Я уверена, что вы не проберетесь в мой дом под покровом ночи и не обворуете меня. Кроме того, я делаю это из предосторожности. Вдруг я потеряю сознание и упаду, а вы не сможете войти в дом и поднять меня с пола.
Эти слова не вызвали у него удивления.
Не прошло и получаса после ухода Корбана, как приехала Эйлинора.
Господи, Господи, помоги мне достучаться до моей дочери. Помоги мне…
Лиота открыла дверь.
— Здравствуй, Эйлинора. Рада тебя видеть.
— А что, у меня был выбор? — воскликнула Нора, не успев закрыть за собой дверь. — Мы вполне могли бы все решить по телефону. — Она вошла и стала оглядывать комнату, избегая смотреть матери в глаза. Лицо у нее сделалось каменным, словно увиденное воскресило все неприятные воспоминания. Увидев Барнаби, она поморщилась.
— Попугай?
— Энни говорит, что это лори ее подруги Сьюзен Картер. У него было сильное нервное потрясение, после которого ему понадобились тишина и покой. Эта птичка стоит пятьсот долларов. Представляешь? Сьюзен отдал его один полицейский. Может, присядешь, а я приготовлю тебе кофе?
— Я не хочу кофе.
— Чаю?
— Ни чаю, ни воды, ничего. У меня нет времени.
Лиота устроилась в кресле-качалке и стала смотреть на дочь. Эйлинора присела на краешек дивана. С элегантными серыми брюками, белой шелковой блузкой и черным пиджаком дочери хорошо сочетались золотые серьги и цепочка, к которым идеально подходили серые кожаные туфли-лодочки с коричневой отделкой и серая сумочка, висевшая у нее на плече. Руки с идеально наманикюренными ноготками она положила себе на колени.
Лиота понимала, что если она скажет хоть одно неверное слово, дочь вскочит с дивана и умчится прочь.
— Как я рада видеть тебя, дорогая. У тебя новая стрижка? — Теперь волосы Норы стали короче, они едва доходили до мочек ушей и были на концах слегка подвиты.
— Наверное, тебе не нравится, как я подстриглась.
— Напротив, очень нравится. Волосы очень мило обрамляют твое лицо. — У ее дочери всегда было великолепное чувство стиля.