Словом, хозяйка этого дома полностью соответствует заданным в его курсовой работе параметрам: бедная, но не нищая.
Низенький белый забор на границе земельных владений, заросший кустами роз. Легкий навес для машин вдоль подъездной дорожки. Позади него — гараж, куда вряд ли поместилось бы что-нибудь более крупногабаритное, чем «модель Т»[5], и примыкающая к гаражу небольшая пристройка с жутко выцветшими зелеными и белыми полосками на металлических карнизах окон.
Эти карнизы, вероятно, красили одновременно со ступеньками парадного крыльца. Умопомрачительное сочетание красного с зеленым! На стеклах окон, выходящих на веранду, тоже грязные разводы. Старушка, по всей видимости, лишена возможности даже посмотреть из окна на окружающий мир. На веранде, на старом кресле-качалке по-хозяйски обосновался внушительных размеров паук, заткав все своей паутиной. В висячих цветочных горшках топорщатся тощие бурые останки некогда буйствовавшей растительности. Входная дверь выглядит довольно массивной и, пожалуй, выдержит удары стенобитного орудия, впрочем, в нем вряд ли возникнет необходимость. Потенциальный грабитель с легкостью проникнет в дом через любое из двух окон, расположенных по обе стороны от крыльца. Высадит стекло, залезет в окно, откроет входную дверь изнутри — и вынесет все, что душа пожелает. При условии, разумеется, что у старушки есть что-нибудь стоящее, достойное внимания грабителя, а в этом Корбан глубоко сомневался.
Неплотные шторки на окнах — некий символ отгороженности от внешнего мира — казались единственной значительной помехой для проникновения в дом. Во входную дверь была вмонтирована застекленная свинцовая рамка. Она хоть и выглядела внушительнее обычного дверного глазка, но была совершенно лишней при двух окнах справа и слева от крыльца. Корбан предположил, что все это было сделано для солидности, если о таковой может идти речь в столь запушенном, жалком жилище.
Он нажал на кнопку звонка. Приняв подобострастную позу, вытянулся перед смотровым окошком, чтобы старушка могла разглядеть его. Живо пригладил волосы и надел улыбку.
Никакого ответа.
Вмиг поддавшись легкому раздражению (может быть, старушка глухая?), он пустил в ход большой палец и посильнее надавил на кнопку, прислушиваясь к отголоску звонка. Раздался не сильный, режущий ухо звук, а мелодичный перезвон «динь-дон». Корбан подождал еще минуту — ответа не последовало. У него появилось желание постучать в дверь, но он отказался от этой мысли и предпринял попытку заглянуть в окно с неплотной шторкой, правда, безуспешно, потому что на стекле был толстый слой грязи. Поморщившись, он нашарил в кармане тщательно выглаженный белоснежный носовой платок с вышитой на нем монограммой.
Услышав звонок, Лиота вытерла полотенцем руки и направилась к входной двери. Не успела она пройти мимо кухонного стола, как звонок повторился. Добравшись до середины гостиной, она увидела, как расположенное рядом с дверью окно протирает какой-то незнакомец. Что, собственно говоря, ему нужно? Она стояла неподвижно и наблюдала за его действиями, чувствуя, что начинает злиться. То, что у нее недоставало сил перемыть окна в собственном доме, уже само по себе являлось малоприятной очевидностью. Не хватало еще, чтобы кто-то чужой протирал грязное стекло. Теперь ей придется смотреть на вызывающе чистый участок, и он будет напоминать о ее немощности и несостоятельности как хозяйки.
Незваный гость стал всматриваться в расчищенный им глазок, пытаясь разглядеть что-нибудь сквозь штору. Гнев поднимался в Лиоте, как лава к жерлу вулкана. Ярость пробудила в ней энергию; от тщедушной старушки с жуткими артритными болями в бедрах, коленях и щиколотках не осталось и следа. Она уверенно промаршировала последний отрезок пути, откинула щеколду и распахнула дверь.
— Как, по-вашему, это называется — заглядывать в чужие окна?
Молодой человек отскочил в сторону, и его лицо стало пунцовым.
— Я… Я… Извините. Меня зовут Корбан Солсек, мэм. Нэнси Декер направила меня…
— Меня совершенно не интересует, кто вы и откуда! — Какая разница, направили его к ней или нет. Это не оправдание! — Прекрасно! Она что, послала вас заглядывать в мои окна?
— Нет, мэм! Я дважды звонил в дверь. Подумал, что если… — Он вдруг осекся и покраснел еще сильнее.
— Что я умерла?
В глазах Корбана стоял ужас.
— Я вовсе не это имел в виду.
— Разве? — Она чуть ли не воочию увидела, как все колесики и винтики в его мозгу бешено завертелись в попытке найти разумный ответ.
5
Автомобиль американского концерна «Ford» (известный как Tin Lizzie(«жестянка Лиззи»)), рассчитанный на людей со средним достатком. Снят с производства в 1927 году.