«А то, что я испытываю сейчас, — спросила себя Роза, — это разве не реальность? Ненавижу его за то, как он поступил со мной! За то, что пытается заставить меня понять, как все было. За то, что он все это мне рассказывает. За то, что бередит мои раны…»
Но какая-то часть ее существа все-таки поняла сказанное. Брайан ведь был так далеко от дома, с ним на самом деле произошло нечто ужасное. Именно это «нечто» и разлучило их, разметав в разные стороны.
Сейчас, после всех этих долгих лет, она наконец поняла: Брайан не хотел причинить ей боль. Но разве сердцем она не знала этого с самого начала? Сердцем, где всегда есть место прощению.
По его лицу Роза видела, что он говорит правду. Ничего не скрывая. На глаза, полные слез, упал свет. И они на какой-то миг резко и ярко заблестели.
Теперь до нее дошла ее собственная правда: она любит его, даже сейчас, и всегда будет любить, что бы ни случилось.
— Брайан… — выдохнула она.
Неожиданно колени Розы сделались ватными. Она опустилась на скамью рядом с ним и прижала разгоряченное лицо к груди Брайана, ощутив приятную прохладу бархата. Она обняла его так крепко, как в детстве обнимала во сне пригрезившиеся ей сокровища, чувствуя, что если она не выпустит их из рук, они останутся с ней и после того, как она проснется…
Руки Брайана нежно обвили ее, словно утешая заблудившегося ребенка, и Роза с замирающим сердцем вдруг вспомнила все случаи, когда он точно так же обнимал ее. Как будто таково было распределение ролей в их жизни, и от этого им никуда не уйти.
— Поцелуй меня, Брай, — вскрикнула она, подняв лицо навстречу его лицу. — Не заставляй меня просить. Просто… ради Бога… поцелуй меня!
— Я не могу, Роза…
Будь он проклят. Она заставит его поцеловать. Ей необходимо убедиться, что в нем осталась еще какая-то частичка, пусть совсем крошечная, которая продолжает любить ее.
И вот уже Роза обхватывает руками его шею, притягивая Брайана к себе, как будто она тонет, а он приплыл, чтобы спасти ее. Господи… О Господи… сколько раз она страстно желала этого! Как часто мечтала, что он придет к ней именно так! «Пожалуйста, Брайан, пожалуйста, дай мне это… один этот поцелуй…» — беззвучно молила она.
Словно услышав, Брайан вдруг стал целовать ее — нежными и вместе жесткими губами. Чувствовалось, как он изголодался по ней. Из его груди вырвался сдавленный стон.
«Видишь… Брайан… видишь… ты же любишь меня…» — пронеслось у нее в голове.
Но что-то произошло. Брайан вдруг резко отодвинулся, почти оттолкнув ее от себя, — его пальцы больно впились ей в плечи.
— Нет! — закричал он. — Нет… не могу. Мы не должны, Роза. Я тебе говорил. Это все правда. Но это было давно. Сейчас я люблю Рэйчел. Она моя жена. Это… не должно было случиться. Прости меня.
— «Прости»? — слабый смех вырвался из ее горла.
Он говорит «прости», словно случайно наступил на палец или перевернул в темноте лампу. Разве говорят «прости», когда ты разбил кому-то жизнь!
Брайан поднялся — его грустное лицо белело над ней во тьме. Неожиданно ей захотелось крикнуть что-то злое, вцепиться ногтями в это полное печали и сострадания лицо.
«Какое право ты имеешь жалеть меня, негодяй? Не нужна мне твоя жалость, слышишь!» — все в Розе так и кипело.
— Я правда хочу, чтобы ты меня простила…
И все. Это были его последние слова. Он повернулся и зашагал к дому, унося с собой все, на что она могла еще надеяться.
«Боже! Как мне больно. Как невыносимо больно. Будь он проклят!» — и Роза дала волю слезам.
То были слезы ярости и боли. Схватив стоявший на краю скамьи пустой бокал из-под шампанского, она развернулась, чтобы запустить им в спину Брайана: пусть и ему станет так же больно, как и ей.
Однако вместо этого рука ее непроизвольно сжала хрупкое стекло. Что-то хрустнуло — ладонь буквально взорвалась дикой колющей болью. Кровь!
«Господи! Что я натворила! Что я натворила!» — пронеслось в голове у Розы.
Сжав запястье, она в ужасе, словно загипнотизированная, следила за растекавшимся пятном крови — вскоре ее уже набралась целая пригоршня. Кровь потекла по руке, стала капать на платье — ее любимое бархатное платье!
Роза… Господи Иисусе, что…
«Неужели это Брайан? Он же ушел! Выходит, нет. Это его голос», — зазвучало в висках, она почувствовала, как его руки поддерживают ее, бережно баюкают израненную ладонь, не обращая внимания на то, что яркие капли крови, подобно маленьким красным цветам, украшают его белоснежную манишку.
— Кажется, порез очень глубокий, — произнес Брайан, задыхаясь от волнения. — Могут понадобиться швы. Боже, что произошло, Роза?..