Ну то есть мама сама его убила.
– Но мамочка, у него это в сейфе наверняка…
– Да, дочка, но я сумела сделать так, чтобы он мне сейф открыл. А потом мы отправились в пыточную, а оттуда в бассейн…
Так и есть, Анжела вспомнила приоткрытый сейф в кабинете Артура, забитый деньгами и ценностями.
Причем явно немалыми деньгами и немалыми ценностями.
В этом они убедились, когда вернулись через бункер ужаса в кабинет Артура, оставленного ими плавать в бассейне, заполненной розовой теперь водой.
Розовой.
Анжела вынимала пачки долларов одну за другой, а мама пересчитывала. Пачки состояли из стодолларовых купюр, и в каждой их было по сто.
И таких пачек было 72.
– Что же получается, – спросила Анжела с азартом, как будто они выиграли в лотерею, а не убили человека и потрошили содержание его сейфа.
Ну, пусть не совсем человека, а сумасшедшего садиста и босса их личного ада.
Но тем не менее.
– Что же получается, что у нас семьсот двадцать тысяч долларов, мамочка?
Мама, выложившая на гигантском рабочем столе Артура (за которым не суждено ему больше посиживать) из пачек небольшой замок, на это заметила:
– Ну да, мог и побольше хранить, ты права, дочка.
Анжела не могла сказать, шутила ли мама или говорила серьезно.
Но было еще девятнадцать пачек английских фунтов, по сто пятидесятифунтовых купюр в каждой.
То есть почти еще сто тысяч английских фунтов.
А помимо этого масса побрякушек в сафьяновых мешочках, а под ними плоская шкатулка с переливавшимся в искусственном освещении всеми цветами радуги колье из мелких бриллиантов в виде бабочки и с красным камнем в форме сердца посередине.
– Надеюсь, не стекляшки, а настоящие камни, – заметила мама и отчего-то попробовала один из камешков на зуб, как будто могла определить, подлинный это бриллиант или нет.
В одном из мешочков они нашли золотые монеты, опять же, с ликом английской королевы, правда, еще молодой, а в другом – также монеты, к тому же, судя по годам чеканки, девятнадцатого и восемнадцатого веков, причем разнообразной европейской чеканки.
– С этим добром валандаться – только рисковать. Понятия не имею, сколько все эти соверены, пиастры и талеры стоят, да и продавать их надо через специалистов, а там можно и на проблемы напороться.
– Не берем? – спросила Анжела, и мама заявила:
– Конечно же, берем!
На самом дне обнаружилась и коробка с пистолетом, и мама расхохоталась:
– Надо же, у него свое оружие имелось, я могла из него его и грохнуть, а не судорожно искать другое.
И только тут Анжела вспомнила: ну да, они были не в пещере Али-бабы или хранилище ценностей графа Монте-Кристо, а в рабочем кабинете убитого мамой Артура.
Оглядев все немалое содержимое сейфа, Анжела ощутила, что ее начинает бить дрожь.
А если их поймают? А может, лучше все же позвонить в милицию? А как долго им придется находиться в бегах?
Видимо, понимая ее настрой, мама прижала ее к себе и сказала:
– Если что-то и случится, то в тюрьму пойду я одна. Я его убила, дети ни при чем. Запомнила? Ты ничего не видела и мне не помогала! Я разбудила тебя и Никитку, велела собираться, и мы с вами уехали. О том, что произошло в особняке, я никогда с тобой не говорила. Поняла, дочка?
Анжела кивнула и, переведя взор на солидную гору сокровищ, сказала:
– И как мы все это потащим?
Пригодились спортивные сумки, которые нашлись в спальне и гардеробной Артура – тот ведь регулярно посещал спортзал, шлифуя свое идеальное тело.
То самое, которое с тремя дырками в туловище плавало сейчас в его собственном же бассейне.
Отвергнув яркие и чересчур привлекающие внимание известными логотипами, мама выбрала три сумки темных расцветок и велела:
– Дочка, укладывай нашу добычу, а я пойду собирать Никитку.
Спустившись в кабинет, Анжела принялась осторожно загружать в сумки содержимое сейфа, что с учетом ее загипсованного запястья было непросто и дело продвигалось медленно.
Трех сумок не хватило, пришлось взять еще небольшой чемоданчик на колесах, который также нашелся в гардеробной Артура.
Деньги, как выяснилось, были весьма тяжелым грузом: бумага все-таки. Анжела прикинула: тут одних купюр почти на миллион в свободно конвертируемой валюте.
Плюс драгоценности и золотые монеты.
Они же сказочно богаты – пусть и не как Эдмон Дантес, но почти.
Она вынесла сумки в холл. Часы показывали начало четвертого. Им стоило поторопиться. Сложно сказать, когда прислуга обнаружит в бассейне тело убитого хозяина, вряд ли прямо сразу же, но рано или поздно это произойдет.