– Пять лет. Поначалу я была медсестрой при онкологических больных. Но потом настал момент, когда мне понадобилось отойти от этой работы.
– И ты достаточно востребована как фотограф?
– Я бы сказала, очень.
– Тебе повезло.
– Да, работа всегда дело хорошее.
Он понизил передачу и сбавил ход, поднимаясь по пологому холму. Лес вдалеке расступался, и Либби заметила там проблеск реки. Поместье Вудмонт располагалось у округлого изгиба реки Джеймс, где она заметно сужалась. За весну и начало лета дожди подняли в ней уровень воды, и река быстрее покатилась по острым выпирающим камням.
– Река, смотрю, там намного уже, – сказала Либби.
– Обычно вода спокойная. И в это время года у нас тут много любителей каяка.
– Сегодня-то, скорее, их ждет сплав по бурной реке.
– Это да. Бывают и смертельные случаи.
Либби обратила внимание на его руку, держащую руль, и поймала себя на том, что не может отвести взгляд от его загорелых пальцев с аккуратно подстриженными ногтями. У Коултона были очень сексуальные руки, и эта мысль напомнила ей о том, что последний раз она занималась любовью, еще когда пыталась забеременеть от Джереми.
– А где ты жила до того, как сюда вернулась? – поинтересовался Коултон.
– В Ричмонде. Снимала там квартиру в историческом районе города. Всегда любила старинные здания со своей историей.
Между тем пикап спустился по небольшому склону, повернул – и сразу же Либби увидела стеклянную конструкцию размером примерно шесть на двенадцать метров, уютно устроившуюся посреди лесных зарослей.
– Это и есть оранжерея?
– Надо думать, официальное ее наименование – «солярий» или «зимний сад». Фактически это теплица – только намного пальцастее.
Поставленные вытянутым восьмиугольником стеклянные стены соединялись куполообразной крышей. Стекла сплошь покрылись грязью и обросли мхом, а также пышными лианами плюща, мешавшего увидеть, что внутри. Густая растительность плотно подступала к стенам, отчего все это сильно смахивало на площадку для съемок какого-нибудь малобюджетного фильма ужасов.
– Элайна желает, чтобы ее восстановили, – молвил, запарковываясь, Коултон.
– Да уж, задача не из легких.
– Меня, признаться, все имение изрядно заставляет попотеть. Но Элайна уж очень исполнилась решимости вернуть Вудмонт к жизни.
– Должно быть, она сильно его любит.
Задержавшись запястьем на руле, Коултон поглядел вперед.
– По-видимому, да.
– А сама она сюда приедет?
– Да, будет с минуты на минуту.
– А ты еще внутри там не был?
– Входная дверь наглухо заперта и давно заржавела. Это своего рода капсула времени.
– И давно она закрыта?
– Лет этак тридцать, плюс-минус, – пожал плечами Коултон. – Никто даже точно не знает.
Они выбрались из пикапа, и Либби порадовалась, что у нее есть лишняя минута разглядеть оранжерею поближе. Солнечные лучи преломлялись сквозь стекло, создавая изумительные формы и светящиеся углы. Либби подняла фотокамеру и принялась снимать.
– Ее возвел дедушка Элайны?
– Да, в 1941-м. В качестве подарка своей английской невесте. Доктор Картер познакомился со своей будущей женой Оливией, когда учился медицине в Оксфорде.
– Чудесный свадебный подарок.
– Как гласит семейная история, из-за войны они поженились гораздо раньше, нежели планировали. Тогда как раз начался Большой Блиц[4], и оставаться в Лондоне было небезопасно.
– Наверное, твой дедушка и помогал ей засадить оранжерею.
– Возможно.
– Есть какие-то наметки, во сколько выльется ее восстановление?
– Думаю, выйдет недешево.
Либби сделала несколько снимков стеклянного купола, поймавшего на себе яркое полуденное солнце.
Заслышав звук другого мотора, Либби опустила фотоаппарат и немного напряглась. Выскочив из своего пикапа, Элайна сразу направилась к ним быстрыми широкими шагами, немного напомнившими Либби ее собственную походку.
– И что вы об этом думаете? – с ходу спросила ее Элайна.
– Очень впечатляет!
Коултон тем временем прошел к кузову пикапа и вытащил из него монтажку и небольшую пилу.
– Я заезжал сюда вчера. Дверь намертво приржавела к раме, так что понадобится приложить усилия. Очень постараюсь ничего тут не сломать – но никаких гарантий.
– Да, ты меня уже предупреждал. – За улыбкой Элайны явственно сквозило нетерпение.
С монтажкой в руке Коултон прошел к уже расчищенному от зарослей пятачку перед арочной дверью в оранжерею.
– Готовы?
– Этот знаменательный момент вскрытия оранжереи после стольких лет я отложила до вашего приезда, Либби, – произнесла Элайна. – Я решила, что вам это доставит особое удовольствие.
4
Большой блиц (или Лондонский блиц) – планомерная бомбардировка Великобритании, преимущественно Лондона, авиацией гитлеровской Германии в период с 7 сентября 1940 г. до 10 мая 1941 г.