-- Ты испачкалась... кажется, -- проронил я, пальцем указав на щеку девушки. Та недовольно сдвинула брови и потерла кожу, но грязь и не думала оттираться.
-- Пошли, -- раздраженно выпалила Леона, всего несколькими шагами сравнявшись со мной. И тут мне выпала возможность разглядеть пятно поближе, и удержаться я не смог:
-- Это синяк, Лео.
-- Синяк? -- поинтересовалась девушка без удивления. Тут же она изменилась в лице -- как-то смутилась и отстранилась от меня. -- Наверное, ударилась во сне о кровать.
Слова прозвучали неуверенно.
-- Ладно, -- пожал плечами я. Вообще, ввязываться в чужие дела я не любил, но уже упоминал, что, будучи человеком чести, не мог не предложить помощь. Я не был полностью уверен, но мне казалось, что Леона ударилась не во сне и не об кровать. Да и вообще, ударилась не сама. -- Если тебя что-то тревожит, то можешь рассказать это мне.
-- Еще чего, -- через зубы выпалила девушка и, обогнав меня, нырнула в двери библиотеки. Я вздохнул и обернулся, невзначай издалека взглянув на сад. Припорошенный снегом, он был точно тем местом, куда ступила нога маленькой Люси, шагнувшей в Нарнию.
После того как я помог Леоне донести книги, она выпалила сухое спасибо, вновь прикрылась волосами и развернулась в сторону мощеной аллейки. Но прежде чем отойти далеко, девушка обернулась и, явно собравшись с силами (кому, как не мне, неуверенному в себе человеку, не заметить этого напряжения), крикнула:
-- Я хотела бы кое-что отдать тебе!
-- Что? -- крикнул я, ладонью сделав козырек от яркого света фонаря. Леона в тот момент казалась мне маленькой черной фигуркой, словно шахматной ладьей. Она помялась, а затем резко выдала:
-- Твое чувство собственного достоинства.
Я потупил взгляд к земле и досчитал до трех, а когда вновь поднял голову, то увидел лишь извилистую цепь следов, и вновь эта черная ладья, бегом направляющаяся к зданию общежития. Я не уверен, но мне казалось, Леона не сказала того, что на самом деле планировала. Хотя, скорее всего, мне лишь хотелось так думать. Я еще немного потоптался на улице, дошел до автомата с едой и за фунт, который завалялся в кармане, купил разноцветные жевательные конфеты. Еще в тот вечер я заметил, что мне нравилось ходить по чужим следам. При этом я думал, что кто-то решит, что мои собственные следы оборвались и с их обладателем случилось что-то загадочное. Конечно, я знал, что мало кто обращает внимание на такую мелочь, как следы от подошв, и уж тем более крупные хлопья снега к утру все заметут, но эти идеи казались мне интересными. По крайней мере, я всячески оттягивал размышления о том, ради чего вышел подышать свежим воздухом. Так я не заметил, как дошел до общежития. Тогда я закинул очередную конфету в рот и двинулся в комнату, тщательно отряхнув свои ботинки.
Через минуту я ощутил металл дверной ручки собственной комнаты. Нет, не собственной. Увы, я жил не один -- у меня был самый "завидный" сосед во всем общежитии. Я давно заметил, что зачастую, проходя мимо нашей комнаты, ученики перешептывались и показывали пальцем, будто это была вовсе не двести пятьдесят третья, а знаменитая Даунинг-стрит, 10. Деликатно постучав три раза и не получив отклика, я отворил дверь и переступил порог. В тот же миг я погрузился в полную тьму, и меня слегка напугал приказной голос: "Не включай свет!". Приглядевшись, я заметил Арлена, лежащего, словно труп, на светлом мягком ковре. К слову, тот самый ковер, на который я обратил внимание еще когда парень жил в другой комнате, принадлежал именно Дарси и переехал сюда вместе со своим хозяином. Я вообще уже привык ко всему странному, поэтому перестал удивляться: юноша лежал посреди комнаты в полной темноте, взглядом сверля потолок. Молчал. Молчал и глядел. На секунду я засомневался, не поехала ли у моего соседа крыша, но, вздохнув и внезапно отыскав во всем этом прелесть, я решил не придавать значения. Пусть все будет так, как это должно быть. Сбросив куртку и обувь, по мягкому ворсу я прошел на середину комнаты и опустился рядом с Арленом. Тот слепил веки, даже не взглянув на меня. Тогда я вытянулся рядом и тоже решил посвятить себя странному занятию. Все происходящее напоминало мне кино в стиле арт-хаус: вдвоем мы валялись на полу, а потолок был нашим звездным небом. Возможно, во всем можно было бы найти скрытый смысл, в каждом нашем действии -- аллегорию, а в каждой вещи -- символ. Но нам было хорошо и так -- просто лежать рядом, молчать и смотреть в темноту. Хотя через несколько минут я не выдержал:
-- Хочешь конфету?
-- Какую? -- Дарси лениво разлепил веки и перевел взгляд с потолка в мою сторону. Я поспешно залез в карман и продемонстрировал мятый пакетик. Парень, по-моему, даже не разглядел обертку и, махнув рукой, заявил. -- Давай.
-- Сможешь угадать, с чем она?
Я вложил в ладонь Арлена конфету алого цвета. В момент съев ее, он серьезно ответил:
-- Малина.
-- А вот эта с чем? Угадаешь?
-- Лимон.
-- Точно-точно, -- засмеялся я. -- Ну а вот эта?
Юноша повторил свои предыдущие действия и, хмыкнув, заявил:
-- Со вкусом красителя и консерванта.
-- Да ну тебя, -- беззлобно произнес я, улыбнувшись.
В тот момент я тоже положил в рот конфету и вновь устремил взгляд в потолок.
Я глядел в бездну. А бездна глядела в меня.
Примечания:
╧ Кэти-Скарлетт О'Хара Гамильтон Кеннеди Батлер -- главное действующее лицо романа Маргарет Митчелл "Унесённые ветром".
² Бой-бэнд или бойбэнд (англ. boy band или boyband; букв. "мальчишечья группа") обычно определяется как вокальная поп-группа, состоящая из юношей привлекательной внешности.
Ё Ахилл и Патрокл -- в "Илиаде" Гомера - преданные друзья. Гомер не говорит прямо, что Ахилл и Патрокл были любовниками. Однако их отношения друг к другу больше похожи на влюбленность, чем на спокойную дружбу.
Глава 15
Снег завораживал меня. Особенно красивыми, изящными снежинки казались из окна нашей с Арленом комнаты: подсвеченный фонарем, снегопад становился поистине сказочным, и я уже чувствовал дух приближающегося Рождества. Будучи ребенком, я был рад зиме не меньше, чем сейчас. Выбегал с расстегнутой курткой, стоило лишь наутро завидеть сугробы, лепил зверей из снега, а потом неделю лежал в кровати с простудой и пил травяной чай, который мне варила Нора. Такие воспоминания были светом в моей душе, но и они же заставляли грустить. Только подумать: мне никогда не будет семи, десяти и даже четырнадцати лет. Время не стоит на месте, и, когда в шестнадцать ты оглядываешься в прошлое, кажется, что за тобою по кирпичикам рушится мост, огромный мост. Я знал, что боюсь взрослеть, что-то менять в своей жизни, а в последнее время это приходилось делать слишком часто. Скоро я стану на год старше, и тогда за мной рухнет еще один пласт моего моста. Ни шагу назад. Прошлого не исправить.
-- У тебя остались конфеты?
Я отступил от подоконника и обернулся. Юноша позвал меня так неожиданно, что невольно сердцебиение участилось. Сразу я заметил, что за то время, что я отдавался раздумьям, с пола Дарси перекочевал на свою кровать. Но свет он так и не решился включить. В темноте нам обоим казалось, что мы -- это вовсе не мы, а кто-то другой, более смелый, решительный и свободный.
-- Увы, -- покачал головой я и тут же смутился, что доел все один. -- Но если ты хочешь, я схожу вниз...
-- Не ходи, -- покачал головой Дарси и с видом господина подпер подбородок костяшками пальцев. Я плохо видел в темноте, но черный силуэт разглядеть мог. Опять же я вспомнил шахматы, хотя провести параллель между королем и Дарси не мог. Им скорее был я. Арлен превосходил меня во много раз и по возможностям мог сравниться с шахматной королевой, безжалостной, могущественной и сильной. Тут же парень продолжил: -- Кстати, написал чего-нибудь новенькое?