-- Нет.
-- Тогда нам не по пути.
-- А как же моя просьба? -- восстал я, но Дарси не ответил, потушив сигаретный окурок о поверхность перил и выпустив его из рук. Он отступил, спустился по лестнице и направился к выходу.
-- Ты ужасен! -- крикнул я ему вслед, но он лишь обернулся, одарив меня издевательской полуулыбкой.
В тот вечер мне показалось, что я возненавидел Арлена больше всех на земле.
Примечания:
╧Приа?п -- в античной мифологии древнегреческий бог плодородия; полей и садов -- у римлян.
Глава 6
В тот вечер я вернулся в свою комнату настолько подавленный, что, казалось, вокруг сгустилась непроглядная тьма. Весь мир представлялся враждебным, смеющимся надо мной, как глаза Арлена - теплого цвета, но мертво-холодные, умеющие лишь сардонически усмехаться. Под крики надоедливого коменданта я хлопнул дверью в комнату, буквально на ходу срывая с себя пиджак, а затем, предварительно взбив подушку, рухнул ничком на кровать. На каких-то десять минут мне показалось, что я даже задремал, наслаждаясь тишиной: никого не было рядом -- лишь я, звон в ушах и приятный запах нового дерева, исходивший от моей кровати. Но эта эйфория и некая симфония молчания продолжалась недолго -- спустя небольшой промежуток времени дверь шумно распахнулась и до ушей вновь донеслись крики коменданта. За ними раздался удар футбольного мяча о стену. "Манн", -- без колебаний заключил я. И не ошибся. Юноша любил врываться в комнату без стука, дико взволнованный одной лишь идеей спорта.
-- Шикарная игра, -- с придыханием произнес Гаррет, вновь ногою пиная мяч и загоняя его под свой стол. Я приподнялся на локтях, сонно взглянув на своего соседа по комнате: мокрый и липкий от пота, с запыленной кожей и раскрасневшимися щеками, он выглядел поистине счастливым. Мое раздражение моментально улетучилось, и я сразу же простил его за этот шум -- мне было просто приятно наблюдать за тем, как человек буквально купается в удовольствии от своего дела. Как хотелось и мне. Но не мог. Не умел. Не знал.
-- И кто победил? -- с мягкой улыбкой поинтересовался я, подпирая голову ладонями.
-- Мы все победили, -- засмеялся темноволосый парень, запрыгивая на край стола и стягивая с себя футболку. Затем он запустил ее куда-то за шкаф, радостно продолжив. -- Ну, так сказал тренер. На самом деле моя команда проиграла.
-- И все равно радуешься? -- подивился неутомимому оптимизму я.
-- Ну, мы играем против своих же. На тренировках делим команду на две. Значит, тренер все-таки прав. Мы все равно победили.
-- И вправду, -- кивнул я, тут же вспомнив о своем новом знакомом. -- Ты знаешь Арлена Дарси?..
-- Арлена? -- не без удивления спросил меня Гаррет, меняя тренировочные шорты на темно-синие боксеры. Затем он достал из своего набитого мятой одеждой шкафа такое же мятое полотенце и сделал попытку адекватно свернуть его. -- Естественно. Мы одноклассники. Только учимся на разных направлениях, но обязательные предметы все равно приходится отсиживать в одном классе.
-- И что ты можешь о нем сказать? -- не отставал я, перевернувшись с живота на спину и сплетя пальцы вытянутых над головой рук.
-- Он странный, -- пожал плечами Манн, загремев ключами от ящичка в общей ванной. -- Мы давно учимся вместе. Но сколько я себя помню, с ним разговаривал не больше трех раз. Но он здорово играет в футбол. Как-то на физической культуре мы были в одной команде. Впечатляет. Он бы стал отличным игроком.
-- Правда? -- удивился я, на секунду представив спесивого брюнета в спортивной форме. Но тут же отогнал от себя этот образ, встряхнув головой. Парень, без моей просьбы, продолжил:
-- По-моему, он нравится половине девчонок в нашей школе. Это непонятно: Арлен молчалив, вечно всем грубит. За ним таскается странный поляк, но они, как мне кажется, не друзья. Зато Дарси шарит в математике.
-- Умный?
-- Должно быть, -- рассмеялся мой сосед, спрыгивая со стола и направляясь к двери. -- Но лучше держись от него подальше. У этого парня немного дурная слава. Как, кстати, голова?
-- Все хорошо, -- благодарно кивнул я, машинально приложив одну ладонь к затылку. Юноша добродушно кивнул в ответ и хлопнул дверью, отправившись в душ.
От Гаррета веяло теплом и такой искренней беззаботностью, что сперва мне даже не верилось, что такие люди вообще существуют. Но его плоть, улыбка и блеск темных глаз доказывали обратное -- он был живее всех живых. Живее, чем я. Он занимался своим делом и, видимо, был счастлив. А мне оставалось лишь выдергивать исписанные листы из блокнота и удалять текстовые файлы с ноутбука. Я ничего не мог.
***
Крики вокруг парты заставили меня поднять уже не перевязанную бинтом голову: в лоб угодил кусочек обслюнявленного ластика, который сразу отскочил и нырнул мне в рукав. Одноклассники залились хохотом, но их веселье внезапно прервали знакомые шаги -- в класс, чинно шествуя, вошла наша классная наставница. Я успел лишь поймать сочувственный взгляд Лили и упрямо скривить губы. Я давно понял, что придется привыкать: в старой школе я тоже держался особняком, но никогда не подвергался поруганию. Хотя на этот счет у меня было свое мнение: тот, кто бесцельно унижает других, унижает и себя, и этой мысли мне хватало, чтобы смириться. Тем временем, одарив всех надменным кивком, мисс Элизабет встала за кафедру, задумчиво листая списки. Отчего-то эта женщина внушала своим ученикам подобие страха: молча и спокойно, словно парализованные взглядом василиска, они сидели, дожидаясь, когда та заговорит. В этой учительнице не было ничего странного, но было что-то пугающее. Несмотря на свой невысокий рост, который она компенсировала высотой каблука, и довольно миловидную внешность для женщины ее возраста, ощущалась сила. Такая, что замолкали даже близнецы.
-- Всех рада видеть. Даже тебя, Колин, -- прямо с порога женщина начала свою речь. Все моментально, словно солдаты, поднялись со своих мест, но одобрительный кивок заставил всех опуститься обратно на стулья.
-- Мы тоже вам рады, мисс, -- проговорил кто-то из первых рядов, но она не обратила внимания, раскрыв классный журнал и вооружившись тонким металлическим паркером, напоминавшим мне длинный мундштук.
-- Поговорим об осеннем фестивале? -- после паузы, отцепив взгляд от листов, начала мисс Элизабет. По классу тут же пронесся неудовлетворенный гул, смешавшийся с одобрительными возгласами. За спиной тяжко вздохнула Леона, и через меня к ней на стол тут же спикировала записка от ее темноволосой подружки.
-- Кто против, отзовитесь цивилизованно, -- спокойно продолжила женщина, откладывая свою причудливую ручку в сторону. На ее просьбу тут же подняли руки около шести человек.
-- Но ведь осенний бал... -- вновь начал кто-то из первого ряда, но наставница приложила палец к губам в знак молчания, а затем продолжила:
-- Прекрасно. Те, кто против, будут работать с двойной силой.
Тут же класс наполнился смешками энтузиастов, а те, кто проголосовал отнюдь не за, стыдливо и раздраженно начали роптать. Довольна осталась своей изобретательностью и миниатюрная преподавательница, одарив своих учеников победной полуулыбкой. Со своего места сразу вскочила Нора -- высоченная и слегка переспелая одноклассница с тугой темной косой, которая была толщиной, ей-богу, с руку. Эта живая и неутомимая девушка, которую многие называли не иначе как еврейка, заведовала организаторской работой, принимая участие во всех мероприятиях "Хартвуда".
-- Извините, мисс Элизабет, -- начала она, отбросив за спину темную косу, -- у меня уже частично готовы списки.
-- Замечательно, Киршнер, оглашайте, -- одобрительно кивнула учительница, локтями уперевшись в кафедру.