— Феноменальная проницательность, Моррисон! Божественная мудрость вещает твоими устами! Хвала просветленной Даниэль!
— Я не в обиде на тебя, Джим. Признайся честно, ты такой альтруист действительно ради друзей или хочешь себе что-то доказать?
— А как расценивает тревожные симптомы всезнающая доктор Даниэль Моррисон?
— Я предполагаю, что это стало твоей вынужденной привычкой. Такое случается, если ты старший ребенок в многодетной семье, или если тяжелобольной родственник нуждается в постоянном уходе, или если кто-то из членов семьи наркоман или алкоголик.
— И какой же из этих случаев мой, профессор?
— Я полагаю, последний, — в ужасе от собственной дерзости произнесла Дэнни.
— Я потрясен, Моррисон. И что заставило тебя прийти к такому неординарному выводу?
— Я пытаюсь поговорить с тобой начистоту, Джим.
— Тогда подожди, пока у тебя появится собственный психоаналитический кабинет с дипломами на стеночке, куда я всенепременно приду, лягу на удобную кушетку, и мы поговорим о моей маме, если мне, конечно, удастся выяснить, кто она такая… А пока этого не произошло, превращайся, пожалуйста, в прежнюю Малышку Дэнни, а то на меня слишком давит твой коэффициент интеллектуального развития. Пожалей тупицу.
— Только после тебя, Хаскелл! Джим, которого я знала прежде, никогда бы не обидел друга, даже в шутку.
— Это означает только то, что ты и прежде не слишком хорошо меня знала.
— Видимо, так и есть. Прости меня, Джим, еще раз! Прости, что я не Лейла Роббинс, с которой ты мог бы быть откровенен. Мне искренне жаль, что я всего лишь Даниэль Моррисон! — надрывно воскликнула она и отвернулась к окну.
— Дэнни, Денни, Дэнни… — укоризненно покачал он головой.
По всему видно было, что Джима в этом доме дожидались.
Многочисленное семейство Хаскелл высыпало из тесных дверей на крыльцо, а оттуда с шумом на улицу. К изумлению Даниэль и к радости Джима…
Дэнни растерялась не на шутку. После препирательств с Джимом она не знала, как себя вести с этими незнакомыми людьми. Джим заметил ее неловкость и, прежде чем покинуть салон автомобиля, шутливо произнес:
— Нам чуть ли не весь городок родней приходится, поэтому ничему не удивляйся. Зато более удобного случая познакомить тебя сразу со всеми не представится. Так что наберись терпения и напряги память.
Дэнни еще раз, прежде чем выйти из машины, оглядела толпу. Собралось не менее шестидесяти человек — так ей показалось.
— Это Дэнни, моя подруга по университету, — громко представил свою спутницу Джим.
Ответом было понимающее сосредоточенное молчание благожелательно настроенных людей. Джим подвел гостью к стоящим впереди прочих людям и представил их Дэнни:
— Мои родители, Боб и Клер… Тетушки, дядья, — указал он жестом. — Прочие родственники… Разберешься чуть позже.
— Да… Придется постараться, — хихикнул кто-то в толпе.
Мама Клер не смогла долго выносить «официальной» части и при первом же послаблении кинулась любимому сыну на шею. Худощавая чернявая женщина с ласковым лицом пристально смотрела на Дэнни поверх сыновнего плеча. Подойдя затем к гостье, она произнесла:
— Милая, — и нежно обняла за плечи, но, тотчас вернувшись к сыну, сочувственно нахмурилась и посетовала: — У тебя расстроенный вид, дорогой. Ты устал… Пойдем скорее в дом. Бедный мой мальчик…
— Все нормально, мама, — как ни в чем не бывало улыбнулся Джим.
— Мать не обманешь, — сказала она с грустным видом, потрепав сына по плечу.
— Ребята, я очень рад видеть вас всех! — громко обратился к родне Джим, обведя всех взглядом. — Но мне бы хотелось пообщаться с родителями наедине.
Толпа понимающе зашумела, пропустила сквозь себя любимого родственника, наградила его искренними цветистыми пожеланиями и быстро рассыпалась в разные стороны, не оскорбляя гостеприимный дом мелочными обидами.
Даниэль в очередной раз удивилась тому, как все быстро разрешилось без лишних объяснений. В своей семье, где вынуждали оправдываться за каждое слово и действие, такое было невозможно.
— Дэнни, ты не хотела бы выпить чашечку кофе и что-нибудь перекусить, пока мы немного поболтаем с Джимом? — предложил его отец, ведя гостью в дом.
— Он очень расстроен, мистер Хаскелл, — доверительно тихо произнесла Даниэль. — Я еще никогда его таким не видела. Я всю дорогу за него страшно беспокоилась. Всю ночь он вел машину в таком напряжении…
— Он вам сказал? — удивился мистер Хаскелл. — Вы в курсе?
— Если вы говорите о телефонном звонке его настоящей матери, то я в курсе. Джим рассказал мне.