Тут старуха снова принялась бить надзирателя, который только жалобно кричал. Все еще ничего не понимая. Фын лишь удивлялся, пытаясь выручить гостя. Но тут он обернулся и увидел посреди комнаты Мэй. Она совсем переменилась: глаза чуть не выскочили из орбит, язык опять выпал изо рта. Подойдя к надзирателю, она стала колоть его в уши длинной шпилькой. Испуганный Фын загораживал гостя, но девушка, охваченная яростью, не унималась.
— Пожалейте меня. Ведь, бросая камнем в мышь, не стоит разбивать стоящую рядом вазу, — умолял ее Фын. — Конечно, надзиратель преступник, но если он умрет здесь, вина падет на меня.
— Оставьте его пока в живых, — поддержала Мэй и тоже стала оттаскивать старуху. — Подумайте о Фыне хотя бы ради меня.
Надзирателя отпустили, и он поспешно убежал. Когда он наконец добрался до присутствия, у него разболелась голова, и в ту же ночь он испустил дух.
На следующий же вечер к Фыну пришла Мэй.
— Наконец-то я отомстила! Какая радость! — Она сияла от счастья.
— За что же вы так его ненавидели? — спросил Фын.
— Ведь вы уже знаете, как за взятку меня обвинили в прелюбодеянии. Жажда мести давно уже сжигала меня. Но каждый раз, как мне хотелось попросить вас о помощи, я стеснялась и умолкала, — сама я ничего для вас не сделала. Когда же узнала, что здесь кого-то поймали, я тихонько прислушалась и по голосу узнала злодея, погубившего меня.
— Того, который вас оклеветал? — удивился Фын.
— Он самый. Уж восемнадцать лет служит здесь надзирателем. А я покинула свет в глубокой обиде пятнадцать весен назад.
— Кто же эта старуха?
— Бывшая гетера.
— А что с Айцин?
— Заболела. — Мэй ответила на все вопросы Фына, а затем, улыбнувшись, добавила: — Я как-то сказала, что мы с вами еще познаем счастье. Теперь уже скоро. Помните, вы говорили, что готовы разориться, лишь бы меня выкупить?
— И сейчас готов!
— Так вот в чем дело. Уже в день своей смерти я возродилась в городе Яньане как дочь Чжаня, почтительного сына и честного человека. Но до сих пор мне пришлось задержаться здесь, ведь я никак не могла отомстить своему врагу. Теперь же попрошу вас сшить из новой материи сумку, в нее я заберусь и поеду вместе с вами. А там вы посватаетесь к дочери Чжаня. Он должен ответить вам согласием.
Фын боялся, что ничего не выйдет: какой он зять для знатного Чжаня?
— Поезжайте и не тревожьтесь! — успокоила юношу Мэй и дала еще совет: — В пути будьте осторожны, со мной не заговаривайте. В первую же после свадьбы ночь наденьте эту сумку невесте на голову и крикните: «Не забудь, не забудь!»
Фын пообещал ей исполнить все как следует. Он раскрыл сумку, девушка в нее скользнула, и они отправились в Яньань. Там действительно проживал Чжань, у которого была красивая и стройная, но слабоумная дочь. Она часто сидела, высунув язык, словно собака. Ей уже исполнилось пятнадцать лет, но никто еще к ней не сватался. Тревожась за нее, родители даже заболели.
Фын побывал у них, передал визитную карточку, рассказал, из какого он рода, а вскоре заслал и сватов. Чжань так обрадовался, что принял Фына зятем в свой дом.
Дочь Чжаня оказалась такой тупой, что не знала, как себя держать даже во время свадьбы. Ее все время поддерживали под руки служанки, которые ввели ее и в спальню. Когда же служанки ушли, новобрачная расстегнула ворот, открыла груди и глупо захохотала.
Тут Фын надел ей на голову сумку и крикнул: «Не забудь! Не забудь!»
Взгляд ее остановился на нем, она стала на него внимательно всматриваться, будто стараясь что-то припомнить.
— Разве ты не узнаешь меня? — улыбнулся Фын.
Он показал ей сумку, и девушка, словно придя в себя, поспешно застегнула ворот. Молодожены, весело беседуя, радостно отпраздновали свое счастье.
Наутро Фын отправился навестить тестя, а тот стал его утешать:
— Дочь у меня слабоумная, ничего не понимает. Вы очень добры, что проявили к нам такую любовь. Но если пожелаете, я, не скупясь, подарю вам умных служанок, которых много у нас в доме.
Фын стал доказывать тестю, что дочь у него не глупая, а тот ему не верил.