С. 525. «НА СВЕТЕ ЦЕЛОМ…» — Строка стихотворения неизвестного поэта («Кокинсю», 19-ый том).
…И ЭТО — ТЕРРАСА ИЗ ЯШМЫ!.. — метафора роскошного дворца.
«У ПУТНИКА ИЗДАЛЕКА… СПРОШУ…» — Цитата из стихотворения неизвестного поэта («Кокинсю»; 19-ый том).
С. 526. АМИДА (санскр. Амитаба — в переводе: Будда безмерного счастья) — одно из наиболее чтимых буддийских божеств, Будда Чистой земли, Западного рая.
С. 527. «ЕСЛИ Б НА СВЕТЕ НЕИЗБЕЖНОЙ РАЗЛУКИ НЕ СТАЛО!» — Гэндзи вспоминает известное стихотворение Аривара Нарихира («Кокинсю»).
…ЗВАНИЕ «ПРАВИТЕЛЯ ПРОВИНЦИИ». — Одно из многочисленных в ту эпоху званий и титулов, лишенных реального содержания и не связанных с какими-либо конкретными должностями.
С. 529. …ЕГО ВОЗРАСТ… — В момент настоящего рассказа Гэндзи было семнадцать лет.
«…НЕЧТО ДОСТОЙНОЕ ВНИМАНИЯ»… — Ссылка на «беседу в дождливую ночь», где один из собеседников высказывает эту мысль.
С. 530. «ПЕРЕДОВЫЕ» — то есть очищающие дорогу по пути следования экипажа знатного хэйанца.
«АХ, ПРОКЛЯТЫЙ МОСТ!» — Здесь вспоминается заклятье, в гневе наложенное на один мост божеством Кадзураки.
…ОНА ИНОГДА ПРОГОВАРИВАЕТСЯ. — То есть при обращении к Югао называет ее «госпожою».
С. 531. САММА-НО КАМИ — имя одного из приятелей Гэндзи, участника «беседы в дождливую ночь».
…Я …ЭТО ВСЕ ПРОПУСКАЮ. — Одна из манер изложения автора: делать оговорки при пропуске части повествования.
…БРАЛ С СОБОЙ… СЛУГУ И ОТРОКА… — В эпоху эту знатный хэйанец всегда выезжал в сопровождении большой свиты и, даже отправляясь на тайное свидание, брал с собой слуг.
С. 533. …КАК И В ТОМ МЕСТЕ… — то есть как и во дворце.
С. 534. МИРОКУ (санскр. Майтрейя). — Будда грядущего, будущего человеческой земной жизни.
ДВОРЕЦ ДОЛГОЙ ЖИЗНИ — название одного из дворцов Сюаньцзуна. Он уговорился со своей подругой после смерти на земле стать «двумя птицами об одном крыле…» Пара однокрылых птиц — символ супружеской верности. Гэндзи не хочет заключать такого уговора, во-первых, потому, что у Сюаньцзуна с Ян Гуйфэй вышло не так, во-вторых, оттого, что он предполагает возлагать свои любовные надежды прежде всего на грядущую земную жизнь.
С. 535. …ПРИПОМНИЛОСЬ ПРОШЛОЕ. — То есть история связи Югао с Тюдзе.
С. 536. «ТО — БЛЕСТКИ РОСЫ…» — Слова из стихотворения: «В догадках сердца // Смотрю: не то ли? // Росинок светлых // Блеск прибавлен //К красе цветка?»
«ДИТЯ РЫБАКА — Я…» — Образ из известного стихотворения, употребляется как аллегория никому не известного, никому не нужного человека.
«ИЗ-ЗА СЕБЯ» — замысловатое выражение, означающее буквально то, как это здесь передано по-русски, но в то же время являющееся названием рода червячка, водящегося на водорослях. В данном случае Гэндзи вспоминает одно стихотворение, — смыслом которого и пользуется для ответа Югао, — так же основанного на поэзии, как и ее собственные слова: «На водорослях тех, // Что рыбак собирает, // Червь «из-за себя»… // Из-за себя терплю я // И не ропщу на свет».
С. 537. …КАК ВОЛНУЮТСЯ ТЕПЕРЬ НА ШЕСТОМ ПРОСПЕКТЕ… — то есть та дама, с которой Гэндзи уже давно поддерживал тайную связь и по дороге к которой он, остановившись у кормилицы, впервые столкнулся с Югао.
ГЭНДЗИ ПОДУМАЛ, ЧТО НА НИХ КТО-ТО НАПАЛ… — Комментаторы пытаются доказать, что здесь на спящую Югао напал дух «дамы с шестого проспекта», которая сильно ревновала Гэндзи.
С. 538. ВЫ ЖЕ ВСЕ ПОДАВАЙТЕ ГОЛОС! — Эти распоряжения даются Гэндзи с обычной для тех времен целью: звоном оружия и кликами отпугнуть демона.
…С КЛИКАМИ: «СЛУ-У-ШАЙ!» ОН НАПРАВИЛСЯ В ПОМЕЩЕНИЕ СМОТРИТЕЛЯ… — Сын смотрителя издает тот самый возглас, который звучит во дворце в момент ночной переклички караулов.
С. 539. …НАЙТИ ПОМОЩЬ У БОНЗЫ… — Гэндзи, полагая, что на Югао напал злой дух, думает о бонзе, который молитвами может его изгнать.
С. 540. …Я ОБРАТИЛ СВОИ ВЗОРЫ НА ТУ, НА КОТОРУЮ НЕ СМЕЛ? — Имеется в виду Фудзицубо.
С. 543. РАЗГОВАРИВАЛ С НИМ ОН ЧЕРЕЗ ЗАНАВЕСКУ. — Соприкосновение со смертью, с мертвым, по господствовавшим тогда синтоистским воззрениям, почиталось за «скверну», и с таким осквернившимся в течение определенного срока было запрещено иметь дело.
…ИДУТ СВЯЩЕННЫЕ СЛУЖБЫ… — В девятой луне свершались некоторые особые религиозные церемонии во дворце, и в этот период никто из «осквернившихся» не имел доступ во дворец.