Вот тогда приходит черед следить за появлением последнего врага: это желание улучшать созерцание, когда никакого улучшения уже не требуется. Ну а теперь, следуя тому, что было сказано, снова созерцай картинку.
Я послушался и восстановил в памяти ее образ, истинный образ. Я удерживал его четко и спокойно, но не прошло и нескольких минут, как послышались слова Камалашилы:
- Вот теперь хорошо. Переходим ко второму виду созерцания, который мы называем решение проблем. Я поставлю перед тобой задачу, а ты однонаправленно сосредоточишь на ней свой ум и попытаешься ее решить. Это очень важная разновидность медитации, в будущем она еще сослужит тебе добрую службу.
- Как скажешь.
- Сосредоточься на каком-нибудь случае в своей жизни, на чемнибудь таком, что произошло нежданно-негаданно, но изменило твою жизнь к лучшему.
Я стал припоминать и сразу же вспомнил про горшочек, который забыли в доме моей матушки в праздничный день - День благодарения, тот самый горшочек, который привел меня к ее дверям.
- А теперь давай поразмыслим, действительно ли это была случайность; откуда мы знаем, что это была случайность; можем ли мы быть уверенными, что это была случайность; а вдруг ее кто-то подготовил; что могло бы заставить этого кого-то ее организовать; каковы возможные мотивы, не важно мирские или возвышеннодуховные. Думай, размышляй, анализируй и, если можешь, делай выводы.
Я глубоко задумался. С точки зрения той роли, которую происшествие с горшочком сыграло в моей жизни, оно, несомненно, являлось очень важным для меня. Правда, мне всегда казалось, что это была простая случайность. Если же это не было случайностью, то я был бы более склонен считать, что меня просто хотели столь незатейливо познакомить с девицей на выданье, чем увидеть за этим событием того, кто мог бы заранее знать, что эта встреча станет для меня вступлением на духовный путь. С другой стороны, если Просветленные существуют, если они действительно видят будущее так же ясно, как мы видим настоящее, то можно предположить…
Тут Камалашила прервал меня:
- Уже поздно. Потом предположишь, пусть это будет твоим домашним заданием. А мы сейчас изучим третий вид созерцания. Я хочу, чтобы ты шаг за шагом повторил и вспомнил все, чему я научил тебя этой ночью, начиная с того момента, когда я начал очищать траву от опавших листьев. Очень тщательно просмотри в уме все стадии разминки, подготовки места и твоего сердца к созерцанию; затем пройдись по всем типам медитации и снова припомни всех ее врагов, о которых мы говорили, и способы справиться с ними.
Напоследок посмотри, как надо правильно заканчивать созерцание.
Представь камень, который бросили на середину пруда, и наблюдай круги на воде, медленно расходящиеся во все стороны. Вот так и эта ночь, которую мы провели здесь с тобой вместе - да и любая другая твоя медитация, - есть событие, священное событие, имеющее последствия, которых ты пока и представить себе не можешь; старайся помнить об этих кругах на воде, думай о них и молись, чтобы они как можно быстрее стали волнами помощи и счастья, которые коснутся каждого живого существа вокруг тебя.
Я начал повторять пройденный материал, как Камалашила велел, а сам он молча сидел рядом в каком-то своем глубоком созерцании. А потом я задал ему последний вопрос, который пришел мне на ум в самом конце:
- А что должно быть объектом моей медитации, Учитель Камалашила, что именно я должен созерцать? Какой образ, проблема, требующая анализа, или пошаговый просмотр в моем уме смогут дать ответы на вопросы, о которых мы говорили в самом начале нашей встречи?
- Как всегда, начинай сначала, - ответил он. - Представь перед собой своего Коренного Учителя и добейся того, чтобы его образ был совершенно четким, неотличимым от реального. И тогда попроси ее о помощи, и если вера твоя будет крепка, то, может быть, - подмигнул Камалашила, - она и придет, чтобы дать тебе наставления.
Глава 4
Итак, я научился созерцать и начал регулярно - утром и вечером - посвящать этому свое время. Способность моего сознания к концентрации неуклонно росла, и мне удавалось все большее время пребывать в спокойствии и внутреннем безмолвии. Поскольку я продолжал возвращаться к медитации в одни и те же часы, росло ощущение связности между занятиями: казалось, что конец одного перетекает в начало другого. В перерывах между созерцаниями, в делах моей обычной жизни, на которые уходило все остальное время, явно возросло умение сосредоточиваться, чувствительность моего внимания чрезвычайно повысилась, я обрел способность глубоко проникать в суть вещей и находить эффективные решения даже в обычных мирских делах.