— Всё равно не умеете хозяйствовать! — Капитолина потянула собеседника за рукав. — Веди, показывай. Ну!
— Я не заведующий. Не могу… — упирался Василий. — Да и на дверях замок.
— Чтобы, случаем, зайцы не забежали? Ха-ха-ха. Пойдём. Хоть через стеклянные стенки поглядим…
Василию было стыдно за испорченную теплицу, но он знал, что Капа настоит на своём, и повёл её туда, где виднелась высокая чёрная труба.
— У нас такая же, — рассказывала Капитолина, — только над ней вьётся дымок: любо посмотреть!.. Когда меня поставили в теплицу, я не знала, что там делать, с чего начинать. А про себя решила: добьюсь! Увидите, как может развернуться Капа Тыдыева!.. Тут агроном из МТС собрал нас, таких новеньких заведующих, и повёз в город, на теплично-парниковый комбинат. Целый день ходили мы, слушали советы да смотрели на практике. Вечер. Уезжать пора, а мне обидно — не всё узнала. Я — к начальнику: «Дозвольте недельку поработать. Так, без всякой зарплаты…» Он согласье дал и поставил меня помощницей к одной девушке. Проработала я неделю, всё позаписала. Домой приехала, как тогда из школы: к делу подготовленная! Мы раньше всех колхозов вырастили зелёный лук. И огурчики в город привезли тоже первыми. Рядом с теплицей у нас — пятьсот парниковых рам. Все на электрическом обогреве. Рассаду вырастим — туда. А к Октябрьским праздникам продавали помидоры. Второй урожай! Славно получилось! Бухгалтер на счётах щёлк, щёлк — четыреста тысяч нащелкал!.. А у вас… — Капа махнула рукой. — Холодильник! Мне за тебя неловко, хоть и не огородник ты…
Снег был по колено. Капитолина шла позади Василия, шагая след в след, и на время умолкла.
Две длинные двускатные секции теплицы напоминали сугробы. Лишь кое-где слегка поблёскивало стекло, словно осенний лёд.
Капа глянула внутрь и покачала головой: на размороженных трубах висели сосульки.
— Бить вас мало! — Повернулась к Василию. — Такие хоромины испакостили!..
— Говорят, когда на зиму останавливали, то не знали, где перекрыть воду. Один вентиль покрутят, другой — ничего не получается…
— В башке надо вентиля подкручивать!
— Поехали на завод, к шефам, которые строили теплицу. А той порой… — Он развёл руками. — Видишь, что…
— А у нас кочегар — из города, — говорила Капа на обратном пути. — Приехал с женой, с ребятишками. Вошёл в колхоз… Насчёт всей этой техники дошлый человек. Мы ни о чём таком заботы не знаем. Наше дело — сеять, поливать да урожай собирать… У нас уже огурцы цветут. Вот как! Приезжай недельки через две — угощу…
У подъезда клуба стояла «Победа» секретаря райкома. Собрание уже началось.
Вера приберегла для мужа стул. А Капитолину пригласили в президиум. Она сбросила дошку, опустила шаль на плечи и села возле Шарова.
Стоя на трибуне, Огнев читал проект пятилетнего плана колхоза, составленный с помощью агрономов МТС. Там было указано, сколько надо вырастить пшеницы, овса, проса… Впервые в плане появилась кукуруза.
— Дело новое. Ещё не знаем, как пойдёт.
— Верное дело! — подзадорил Шаров. — Мы испытали. И, я вам скажу, большое от неё подспорье!
Огнев докладывал — сколько нужно надоить молока, получить мяса, яиц, шерсти, вырастить овощей.
Капа ёрзала на стуле, как непоседливая школьница, которой кажется, что она знает больше всех. Докладчик ещё не закончил раздела, а у неё уже вырвалось:
— Мало!
Штромин оглянулся. Она встала и повторила:
— Мало планируют на шестидесятый год. — Из кармана чёрного жакетика достала блокнот и, заглянув в него, продолжала: — Мы в пятьдесят шестом дадим больше. И помидоров, и огурцов, и редиски. — Подняла смеющиеся глаза и спросила: — Уж не оттого ли смелости не хватает, что такую расчудесную теплицу в морозилку переделали? Ледяными сосульками будете торговать?
Зал отозвался шумком. Одни смеялись, другие ворчали, укоряя огородников в бесхозяйственности.
— А мы вам к маю огурчиков в подарок пришлём! — пообещала Капа, — Вот как!
— От этого невелика польза, — заметил Штромин. — Вы помогите наладить всё, научите.
— Я что ж. Могла бы… — Она взглянула на Шарова и, подбодрённая им, кивнула головой. — Согласна! Пусть запаивают трубы. А я не уеду, пока всходов не дождусь. И дремать никому не дам!..
— Нашу Капу только знай похваливай! — улыбнулся Василий. — Расшибётся, но сделает!..
— Вашу— обидчиво молвила Вера. Не первый год живёшь здесь, а корни всё ещё — в Луговатке.
А чего тут обидного? Здесь он делает то, чему научился в «Новой семье» — выращивает саженцы древесных пород, закладывает лесные полосы в полях. На новой для него земле он продолжает дело своего отца. Но чувствует себя учеником Трофима Тимофеевича.