Я смотрела и увидела, что три главные ветки, которые составляли как бы чашу, замыкающую в себе все остальные ветки, тоже были трёх цветов: белого, зелёного и красного. Эти огни текли по всем веткам, так как все ветки были соединены друг с другом. Эти три могучие внешние ветки заканчивались вверху множеством разветвлений, которые, в свою очередь, соединялись со всеми остальными. Так что поистине — всё было во всём.
Я рассказала и это Учителю.
— Да, это так, всё во всём. И нет ничего, что не было бы тесно связано со всем. Это главный закон Жизни. Закрой книгу.
Я закрыла. Учитель взял её и сказал:
— На сегодня довольно. Я тебя не позову больше сегодня. Тебе надо отдохнуть.
Мы вышли из беседки.
— Встань, помолимся вместе, — сказал Учитель.
И, воздев к небу руки, Он произнёс:
— О, Всемогущий Отец наш! К Тебе простираем руки и молим Тебя: пребывай в сердцах наших, очищая их. Да будет Свет Твой в нас и да будет воля Твоя всегда, как и во все века. Аминь.
— Аминь, — повторила я тихо.
— Аминь, — пропели тонкие голоса вокруг нас.
— Учитель, могу ли я спросить Тебя, кто эти незримые голоски, которые пропели «аминь»?
— Это маленькие духи Света. Они окружают нас. Их тела тебе не видны. Они не подлежат рождению в форме человека, но имеют тонкое, светящееся тело, очень необычной формы. Они часто бывают возле людей, но ими совершенно не сознаются. Их очень много, и они очень разнообразны. Некоторые из них очень могущественны и пламенно-сверкающи, другие менее, но все они имеют своей основой Свет, и всё то, что свойственно Свету, — их притягивает. Иди с миром, дитя. И не давай своей жемчужине затемняться.
Учитель пристально посмотрел на меня, и в это мгновение мне показалось, что я ясно и отчётливо вижу всё лицо Учителя, особенно Его глаза — очень голубые с золотым отливом. Но это было мгновение. Учитель пошёл к беседке, оставив меня, взволнованную и потрясённую. Всё кончилось.
5 июня.
Подошла к площадке роз. Сквозь виноградную листву беседки я заметила белеющую одежду Учителя. Я остановилась невдалеке от входа, стараясь запечатлеть Его черты, закрепить, удержать их в себе.
— Что это ты там рассматриваешь, дитя? Входи!
Я взошла, поклонилась и села по Его знаку подле Него.
— Я хотела ярче запечатлеть черты Твоего лица, Учитель, — ответила я.
— Не надо. Когда придёт время, ты увидишь их очень ясно и чётко и узнаешь имя Моё. Открой книгу.
Учитель придвинул мне книгу, и я открыла её на том же месте, что обычно.
— Смотри, — сказал Учитель.
Я смотрела, и дерево под моим взглядом стало оживать и наливаться светом. Побежали по нему огни, замерцали цветы. Потом я увидела как бы туман, который стал отделяться от всего дерева, наполняясь голубоватым, как бы лунным, светом. Всё дерево им окуталось. Я сказала Учителю.
— Так, а теперь переверни страницу.
На другой странице было нарисовано то же дерево, но всё оно было как бы нежнее в контурах и в более зелёной окраске, красная совсем отсутствовала и лишь белая придавала сияние всему дереву.
— Смотри пристально, — сказал Учитель.
Я смотрела и увидела, что все три крайние ветки как бы расплылись в туманности и слились в одно, образовав что-то вроде оболочки, которая мне напоминала белок яйца, окутывающий желток. Я сказала Учителю.
— Да, верно. Эти силы и есть как бы белок, питающий то, что внутри него. Смотри ещё.
Я смотрела и видела, что всё дерево искрится и вибрирует сильнее, чем я видела раньше. И всё светилось гораздо нежнее, причём многое, что я видела раньше на первом рисунке, отпало, а многое прибавилось. Например, не было так резко очертанных форм дерева, ни почек, ни цветов, ни плодов. Но зато усилились вибрации света. Я сказала Учителю.
— Да, это астральный мир Жизни. Закрой книгу. На сегодня довольно. Пиши, Я тебе продиктую.
И я записала:
Всем, всем, всем…
Даны знаки Наши и числа. Умейте их запечатлеть. Пребудьте собраны и бдительны в днях ваших. Скоро наступят дни, которые потребуют великих сил и напряжения. Дети Наши должны быть готовы.