– Который родился только для того, чтобы вернуть домой Ивана, – закончил Женька.
– Это больше похоже на то, что Никита как-то не так все понимал, – вздохнул Валера, и над столом вновь повисло молчание.
Когда они наконец поели, без аппетита и в неуютной тишине, к ним бесшумно подошла Ирида и сообщила, что ей велено проводить их в опочивальни.
– А ты теперь будешь жить здесь, как обычный человек? – спросила у нее Ева, когда они шли по коридору.
Ирида с улыбкой пожала плечами.
– Я не знаю, что ты имеешь в виду, нездешка. Я буду просто жить. Мне нравится верхний мир. Я всегда хотела здесь остаться. Здесь… славно.
Оказавшись в комнате, Лика объявила, что собирается спать, хотя на дворе был день. Ева переоделась в свежее платье, немного постояла у окна, за которым разыгралась настоящая буря, и все-таки решила оставить подругу в одиночестве.
– Если я тебе понадоблюсь, вызови слуг и попроси меня найти. Я приду, – сказала она Лике, закутавшейся в одеяло по самые уши.
Та ничего не ответила, и Ева, вздохнув, отправилась к мальчишкам. В Валериной комнате было пусто, и она заглянула к Женьке. Там было ненамного веселей. Грустный Валера сидел в кресле, согнув одну ногу и обхватив колено, а хмурый Женька ходил по комнате, подбрасывая в руке небольшой мячик. Спасибо, хоть не игральный кубик.
– А где твой папа? – обратилась Ева к Женьке, но тот сделал вид, что не слышит.
– Он отправился на поиски Кощея. Нам нужно обсудить возвращение, – пояснил Валера.
– А он тоже возвращается? – обрадовалась Ева.
– Громова, не могла бы ты быть так любезна уйти из моей комнаты?
– Жень, ну мы разговариваем, – примирительно сказал Валера.
– Там, за дверью, до фига места для разговоров. Целый замок. Даже принц где-то бродит.
Ева страдальчески вздохнула и тихо произнесла:
– Я понимаю, что ты злишься, но я хотела как лучше.
– Серьезно? – Женька резко развернулся к ней, и мячик упал на пол, потом подпрыгнул и прямо в полете превратился в большой носовой платок. – Лучше кому?
– Я не знала, как тебе сказать, понимаешь?
– Это я виноват, – встрял Валера. – Я посоветовал Еве ничего тебе не говорить.
– Ты знал? – Женька прищурился, развернувшись к нему всем корпусом.
– Мы не хотели, чтобы ты расстраивался.
– Класс! – восхитился Женька. – Вот только тебе она рассказала, а мне – нет. То есть она сразу решила меня обмануть.
– Я просто не хотела делать тебе больно, потому что невозможно ведь выбрать между двумя дорогими людьми. Ты бы не поверил, что твой дядя…
– А я и сейчас не верю. Ясно? Я считаю, что у него был план, и он бы нас спас, если бы не вот это все, – Женька обвел рукой комнату.
– Жень, ну нельзя же быть таким наивным, – серьезно сказал Валера. – Матвей Семёнович оставил нас в пещере…
– Да иди ты! – Женька направился к выходу. В дверях он повернулся к Еве и сказал: – Пока мы здесь, держись от меня подальше. Ясно?
– А когда мы вернемся? – с горькой усмешкой спросила Ева, не уверенная уже ни в чем: ни в возвращении, ни в себе, ни в Женьке.
– А там мы избавимся от общества друг друга.
– Ты решил уйти из школы? – встрепенулся Валера. – Жень, ну это же глупо!
– Глупо считать друзьями тех, кто обманывает тебя при первой возможности.
Вряд ли было легко хлопнуть четырехметровыми дверьми, но Жаров справился.
На улице после недавнего ливня было пасмурно и холодно. По небу медленно плыли грязно-серые тучи, и на их фоне замок Кощея казался нарисованным. Ева думала о том, что Иван, должно быть, в душе расстроен таким приемом, а еще о том, что нужно все-таки поддержать Лику, отыскать Глеба и узнать, чем закончился их разговор с Кощеем и на что им теперь рассчитывать. Но вместо того чтобы сделать хоть что-то полезное, она бесцельно бродила вокруг замка, удивляясь тому, какой он огромный и как много всего они пропустили в прошлое пребывание здесь.
За замком обнаружился выстриженный из кустов лабиринт, зайти в который Ева не рискнула. Вместо этого она поднялась по каменным ступеням на смотровую площадку и, опершись о перила, принялась разглядывать лабиринт сверху, отмечая, как много в нем ложных дорожек, заканчивавшихся тупиком. Прямо как в истории ее короткой дружбы с Женькой. Стоило один раз свернуть не туда – и ты уже в тупике, из которого не найти выхода.
Ева прикрыла глаза, подставив лицо прохладному ветру. Перед мысленным взором возник Никита в день их знакомства, когда он показывал им территорию РАВ.
«Моя мама разочаровалась в волшебстве», – сказала ему тогда Ева, а Никита ответил: «Бывает». Ева тоже, кажется, разочаровалась в волшебстве. Или же в волшебниках. Как просто и без раздумий они жертвовали другими ради достижения своих целей. Матвей Семёнович – братом, Кощей – сыном…