Кто-то легонько задел ее руку, и она открыла глаза.
Кощей оперся локтями о балюстраду рядом с ней. Глядя на раскинувшийся внизу лабиринт, он сказал:
– На рассвете я отведу вас к выходу в твой мир.
Ева ждала, что он привычно добавит «дитя», но он этого не сделал.
– Спасибо, – прошептала она и посмотрела на его профиль.
Несколько дней назад она так же стояла рядом с Вием и смотрела на сад у стен его замка. Кощей с Вием были чем-то похожи. Только Кощей был… живым, а Вий, кажется, отдал свою жизнь за то, чтобы стать всесильным.
– Вы вправду были в плену у братьев? Сказки не врут?
– Сказки никогда не врут, дитя, – не отводя взгляда от лабиринта, ответил Кощей. – На то они и сказки.
– Сколько лет вы искали Ивана?
Да, она была неудобным собеседником, о чем без конца говорил ей Никита, но Кощей в этот раз не запрещал задавать вопросы. Как будто он был не прочь дать ответы.
– Пять десятков лет, – сказал он.
Ева тихонечко присвистнула, и Кощей улыбнулся уголком губ.
– Но теперь вы, должно быть, рады. Он наконец дома, – вежливо сказала она.
Мужчина медленно кивнул и неожиданно произнес:
– Этот лабиринт создал Никита. Когда-то здесь был сад с каменными статуями: я, было дело, превращал в камни царевичей, богатырей и прочий сброд, что пытался нападать на замок. Никита предложил сыграть в шахматы на этот сад. Выиграю я – он ухаживает за деревьями три года и три месяца, выиграет он – забирает это место себе и делает из него все, что заблагорассудится.
Кощей замолчал, скользя взглядом по аккуратно выстриженным кустам.
– Он выиграл? – спросила Ева.
– Как видишь. Пришлось всех расколдовать, выгнать прочь, а сад отдать неразумному мальчишке. Он все тут засадил и создал этот лабиринт.
– Лабиринт классный, – похвалила Ева. – Я всего три выхода из него нашла, а в середине так накручено, что можно, наверное, день блуждать.
– Лабиринт совершенно бессмысленный, – вздохнул хозяин замка. – В любом тупике можно просто попросить у кустов расступиться, и они расступятся.
Ева удивленно уставилась на переплетение дорожек.
– Потому что тупиков не бывает, – сказал Кощей с очень характерной Никитиной интонацией. – Кто его этому научил, непонятно.
Ева улыбнулась сквозь набежавшие слезы.
– Он очень боялся, что вы туда спуститесь. Говорил, что подземное царство вас не выпустит. Это правда?
Мужчина вновь медленно кивнул, все так же глядя вниз.
– Нужно что-то придумать.
На это Кощей ничего не сказал. Оттолкнувшись от парапета, он выпрямился во весь рост и развернулся, чтобы уйти.
– Вы отпустите с нами Жениного отца? – спохватилась Ева.
– Он нездешка, – вместо ответа сказал Кощей. – Его место здесь.
– Его место с сыном. Пожалуйста.
– Если он захочет, я не буду его удерживать.
Ева зло рассмеялась.
– Вы же знаете, как работает этот ваш дурацкий мир! – Она понимала, что повышать голос на Кощея – плохая идея, но остановиться уже не могла. – Вы ведь знаете, что ему здесь нравится, потому что только здесь волшебник может быть счастлив!
– Ты сама ответила на свой вопрос, Ева.
– Это нечестно!
– Это самый честный выбор, дитя. Он либо останется в мире, в котором у него нет забот, где он всесилен и от этого счастлив, либо уйдет туда, где ему никогда не стать истинным волшебником.
– Вы всесильны. Это приносит вам счастье? Это всего лишь волшебство. Это не вся жизнь. Сделайте так, чтобы он вспомнил о том, что можно по-другому. Иногда человеку нужна помощь, чтобы сделать правильный выбор. Помогите ему. Пожалуйста!
– Нет, – покачал головой Кощей, и Ева зажмурилась, сжимая кулаки и чувствуя, как по щекам текут слезы.
– Нет? – эхом повторила она.
– Ты спросила, делает ли меня счастливым то, что я всесилен. Мой ответ «нет».
Ева распахнула глаза.
– Нездешка вспомнит, – добавил Кощей и пошел прочь.
– Спасибо! – стирая слезы со щек, сказала Ева ему в спину, а он, обернувшись, вдруг произнес:
– Мой младший сын отвратительно играет в шахматы. Так же отвратительно, как музицирует, следует протоколу и… создает лабиринты.
– Скажите ему об этом однажды, – прошептала она.
Кощей серьезно кивнул.
Глава 35. Путь домой
Солнце только-только тронуло лучами зубцы крепостных стен, а ребята уже, отчаянно зевая, топтались во дворе замка Кощея. Женька стоял в стороне от всех, и, судя по гримасе, которую скорчил Валера в ответ на Евин безмолвный вопрос, ребята так и не помирились. Лика на все попытки хоть как-то ее расшевелить не поддавалась.