Женька мотнул головой. Ева была рада, что они наконец начали обсуждать эту проблему, потому что искренне считала, что, если проблему не решать, она так и останется нерешенной. Не то чтобы она верила в их способность найти Матвея Семёновича, но сидеть и ждать неизвестно чего было глупо.
– Я летом был у матери. У них с сестрой все нормально. Бабушка тоже жива-здорова. Родители отца тоже в порядке. Они в Сибири живут, и я с ними раз в неделю по телефону разговариваю обычно. В этот раз тоже звонил. Дяди у них нет, и о его отъезде они вообще ничего не знают. Я осторожно порасспрашивал.
– А как ты отсюда звонил? – удивилась Ева.
– Да не отсюда. Я перед отъездом из Москвы им звонил. Дядя написал мне сообщение двадцать шестого августа. Я был в поезде.
Женька спрыгнул со стола и, порывшись в ящике, достал мобильный.
– Вот, – он протянул подошедшим друзьям переписку.
«Женя, я уезжаю. Если ты вдруг без ключей, я оставил дубликат у Марины из семнадцатой. Прости, что не встретил. Подробности потом. Не волнуйся. Хорошей учебы».
После этого сообщения шли несколько Женькиных.
«Э-э-э… Куда уезжаешь?»
И спустя десять минут: «Матвей, ау?»
И еще спустя две минуты: «А подробности?»
«Все точно в порядке?»
«Ответь!!!!!!!!!!!!!!!!!!!»
Судя по маркеру прокрутки, панические сообщения от Женьки шли и дальше, но Валерка, державший в руках мобильный, не стал прокручивать вниз, и никто из девчонок его об этом не попросил.
– Ничего себе, – выдохнула Лика. – А для него вообще нормально было вот так уехать?
– В том-то и дело, что нет.
Пока они читали, Женька успел намотать на палец подол своей футболки, и та теперь была измятой и растянутой.
– Он никогда никуда не уезжал и всегда предупреждал о том, где он будет. Правда, он не так много где бывал. Кроме лаборатории и дома, пару раз на собраниях в школе. Но он никогда не исчезал вот так. И что самое интересное, здесь все считают, что он ушел в отпуск по семейным обстоятельствам, а в семье об этом ничего не знают.
Еве было до смерти жалко Женьку, который выглядел совершенно потерянным и несчастным. Она осторожно коснулась его плеча, не зная, что сказать. Жаров, вздрогнув, уставился на ее руку, а потом торопливо кивнул. Ева смущенно отступила, и тут ей в голову пришла мысль.
– Слушай, а почему Руслан Викторович снова предложил тебе перевестись в Сочи? Теоретически твой дядя может ведь вернуться в любой момент, а мы все равно живем в школе, за нами тут и так присматривают.
– Во-о-от, – протянул Жаров. – Мне тоже стало очень интересно, и именно об этом я его спросил. А он как-то так странно ответил, как будто считает, что Матвей не вернется.
– Так, про Руслана Викторовича поподробнее. – Лика, до этого читавшая переписку, стоя за Валеркиным плечом, вновь вернулась к кровати, подхватила обезьяну и устроилась на покрывале.
– Он дружил с моим отцом. – Женька принялся стирать большим пальцем буквы «с» и «э» с руки, но только размазал синюю пасту. – Они вместе учились и даже какой-то проект разрабатывали. Матвей вроде как тоже с ними вместе был.
– Какой проект? – деловито уточнил Валера, положив Женькин телефон на стол.
– Дядя говорил, что-то связанное с перемещением, – неуверенно ответил Жаров.
– Объектов? Между мирами?
– Между мирами? – Женька уставился на Валерку так, будто до этого слово «перемещение» в таком ключе вообще не рассматривал.
Все выжидающе смотрели на Жарова, пока он морщил лоб в попытке вспомнить.
– Нет. Я не знаю, – сдался Женька.
– Это важно? – спросила Лика и вытащила из лежавшего на кровати пакета леденец.
Женька протянул руку, и Лика бросила ему конфету через всю комнату, а себе достала другую. Валера с Евой помотали головами, отказываясь. Жаров сунул конфету в рот и некоторое время смотрел на прозрачный фантик, растянув его руками.
– А может, ты прав, Валер? Может, они работали над перемещением между мирами? – Женька посмотрел на свои пальцы через фантик, будто через стекло, а потом смял его в кулаке. – Почему мне это в голову раньше не приходило?
– Потому что раньше ты не знал о возможности перемещения между мирами? – предположила Ева.
– Слушайте, а что, если мой папа… Да ну, бред, – перебил сам себя Женька.
– А что случилось с твоим папой? – спросила Лика и, перехватив взгляд Жарова, добавила: – Не, я сочувствую. Реально. Просто, ну…
– Он… – Женька вдруг усмехнулся. Выглядел он при этом растерянно. – Он… вроде как погиб.