– Тише ты! – прошипел Валера. – Вдруг кто-то услышит?
– Что-то мне сдается, что те, кто живут в подземелье, и так знают, что здесь происходит, – негромко ответил Жаров и скомандовал: – Идемте!
Все послушно потянулись за ним.
Стоило Блуду пропасть, как Еву накрыло беспокойством, потому что одно дело – идти за волшебным существом, которое знает обычаи этого мира и совершенно определенно знает дорогу, и совсем другое – следовать за Женькой. Нет, Ева доверяла Жарову, ей даже казалось, что в нем значительно поубавилось дури, но отделаться от тревоги не могла.
В коридоре показалось ответвление налево, и Женька остановился.
– Интересно, ответвление – это в понимании Блуда развилка или нет? – напряженным тоном уточнил он.
– По идее, нет, – не очень уверенно ответил Валера.
– Тогда идем дальше? – обернулся к ним Женька, и невидимые в темноте Ева и Лика кивнули, хотя, признаться, понятия не имели, насколько одинаково они и Блуд оценивают этот мир.
Вскоре ответвления стали появляться чаще, и у каждого они останавливались и тревожно переглядывались.
– Нужно было как-то обозначить ту, самую первую развилку, – нервничал Валера. – А у меня даже мела с собой нет. Ну что же я опять не подготовился?
– Голосов, уймись, – наконец оборвала его стенания Лика. – Мы уже ушли. Мы уже туда не вернемся. Даже если ты постучишься головой о стену.
– О, вот это точно развилка! – перекрыл Ликино возмущенное шипение голос Женьки.
Коридор перед ними разветвлялся на три.
– Ну что, налево? – спросил Женька, и в это время в подземелье загорелось сразу несколько факелов.
Ева, зажмурившись от яркого света, схватила Лику за руку. Та уцепилась за нее в ответ.
– Здравствуйте, – услышала она Валерин голос и приоткрыла один глаз.
Да так и шарахнулась назад, потому что в среднем коридоре стоял… анчутка.
Его мускулистое чешуйчатое тело загораживало проход, похожие на рога уши трепетали, а глаза с вертикальными зрачками смотрели прямо на Еву. Он в самом деле был похож на черта, каким его рисовали в книгах. Только без меха и без хвоста. Впрочем, может, хвост у него и был. Летом Ева прочла об анчутках все, что смогла найти. Но информация в интернете даже близко не походила на реальность. Описываемые там анчутки отличались от этого как… как черви, которые должны были быть размером с ладошку, от того, который внезапно выбрался из-под земли.
Анчутка молчал, и они все тоже молчали. Было слышно, как где-то вдалеке капает вода и шуршит какой-то зверек.
Ева смотрела в желтые глаза и почти не дышала от страха. Она помнила, чем закончилась Женькина попытка ее защитить.
– Чего вы хотите? – спросила она.
– Тебя, – ни на миг не изменившись в лице, ответил анчутка и спустя секунду оказался прямо перед Евой.
– Забирайте тогда всех, – уверенно сказал Женька, которого Ева теперь не видела из-за существа.
Лика рядом громко икнула, но монстр не отреагировал ни на нее, ни на Жарова.
– Закрывай глаза, человечек, – сказал анчутка, и его голос прозвучал так, будто динамики, из которых раздавались звуки грома, кто-то закрыл руками.
Ева сглотнула и помотала головой. Она и так умирала от страха, а с закрытыми глазами совсем с ума сойдет. Анчутка повернулся к Лике, и Ева инстинктивно тоже посмотрела на подругу. Та медленно сомкнула веки, будто уснула.
– Лика! – от волнения Ева сказала это слишком громко, и ее голос пошел гулять под сводами коридора.
Анчутка повернулся к ней, и Еве вновь пришлось смотреть в его глаза: желтые, как янтарь. Эта желтизна не была спокойной, она будто кипела и переливалась, а прорезь вертикальных зрачков безостановочно пульсировала. Это было завораживающе.
– Почему ты не закрываешь глаза? – спросило существо, и Ева пожала сведенными от страха плечами. – Идем за мной.
Она помотала головой, а Женька за спиной анчутки сказал:
– Так, харе. Поиграли – и хватит. Отвали от нее.
Анчутка медленно к нему повернулся, и Ева зачем-то отметила про себя, что у этого монстра есть хвост. Как будто эта информация была сейчас самой важной. Важнее стоявшей рядом Лики, которая так и не открывала глаз, и важнее того, что это нечто могло сделать с ее друзьями.
– Я сказал… – начал Женька, и его голос оборвался.
Ева выскользнула из-за спины анчутки и увидела, что Женька застыл, закрыв глаза. Одна его рука была вытянута вперед, как будто он собирался схватить стоявшее перед ним существо, Ликин рюкзак сполз с плеча и висел теперь на локте, а Евин по-прежнему болтался на другом плече. Вся эта композиция выглядела как сцена из музея восковых фигур. И Валера тоже стоял, закрыв глаза. Одна его рука замерла у переносицы: вероятно, он собирался поправить очки, а вторая, с лонгетом, была чуть отведена в сторону, будто он собирался выставить ее вперед в успокаивающем жесте.