Одна из них привела девушек к невысокому деревянному сараю, из которого доносился ритмичный стук. Здесь не было ни одного окна. Ирида толкнула дверь, и Ева невольно замешкалась, не понимая, куда ее ведут. В голове почему-то всплыли слова Вия о том, что некоторые даже под пытками не выдают всю правду. Не что чтобы она считала, что ее ведут пытать, но заходить неизвестно куда и неизвестно зачем не хотелось.
– Входи скорее, – послышался мужской голос, – а то сейчас болотный светлячок влетит и опять пожрет мне тут всю электронику.
Ева, меньше всего ожидавшая услышать в царстве Вия слово «электроника», вошла в помещение и, плотно прикрыв за собой дверь, невольно ахнула. Внутри сарай выглядел как лаборатория РАВ.
– Здравствуйте, – растерянно сказала она.
– В подземном царстве не желают здравствовать, – назидательно произнес мужчина и тут же добавил: – Хотя да. Ты же с той стороны. Ну, это дело привычки.
Сказав все это, он, кажется, потерял к Еве всяческий интерес и повернулся к столу, над которым висело сразу несколько шаров, заливавших все вокруг серебристым светом.
Ирида исчезла, и Ева теперь понятия не имела, что делать. Ей сказали войти, чтобы болотный светлячок не сожрал электронику, но ни пройти, ни присесть не предложили. Да что там, с ней даже не поздоровались. Только заметили, что здравствовать тут не желают. Теперь было понятно, что так рассмешило в этой фразе Вия. Вот только намек про «дело привычки» Еве не понравился. Не собиралась она привыкать.
Мужчина был довольно высоким, – впрочем, по сравнению с Евой высокими выглядели примерно все люди старше двенадцати лет. На вид он был вполне живым: не бледным, не страшным. Светлые кудрявые волосы, вполне приятное лицо, насколько она успела разглядеть, пока он не отвернулся. Одет он был в темные штаны и свободную светлую рубаху. На голове на кожаном обруче крепился какой-то светящийся прибор.
Поскольку на Еву хозяин этого места внимания не обращал, она принялась разглядывать помещение. Здесь царил чудовищный беспорядок. Прямо как на полках и столе Ильи в их общей комнате. Ева с самого детства удивлялась тому, что брат мог в считаные секунды найти в своем бардаке все, что ему было нужно. Вот и мужчина, кажется, не считал, что на рабочем месте все должно быть аккуратно разложено и пронумеровано. Что-то пробормотав себе под нос, он приподнял толстенную книгу и вытащил из-под нее смятый лист.
– Ага, – сказал он, взглянув на написанное. – Что и требовалось доказать.
После этого он взмахнул рукой над столом, поверхность которого тут же стала зеркальной. Ева увидела, что по зеркалу движутся какие-то фигуры.
– Ну а со звуком что опять? – спросил мужчина у стола.
Тот, к счастью, не ответил. Иначе бы Ева точно убежала куда глаза глядят: к разумным предметам она была пока не готова.
– Не хочешь, значит? Ну ладно, будем работать дальше.
Он еще раз взмахнул рукой, и картинка исчезла.
– Защитное колдовство по принципу камер наблюдения, – неожиданно пояснил мужчина, повернувшись к Еве. – Хочу, чтобы оно еще и звук передавало. Но оно пока не хочет.
Он вздохнул и указал рукой на деревянный стул, на котором лежали смятые листы бумаги и стояла глиняная миска с чем-то черным.
– Присаживайся. На пол все там сбрось.
– Спасибо, – отмерла Ева, осторожно переставила миску на пол, смахнула туда же бумагу и присела на краешек стула.
– Меня зовут Ева, – сказала она.
– А вот это ты зря, ребенок, – покачал головой мужчина. – Запомни, в Тридевятом царстве имя – это не просто имя. Вот смотри.
Он щелкнул пальцами, и откуда-то раздался Евин голос: «Меня зовут Ева». А потом еще и еще. Вскоре все помещение наполнилось гулом, в котором рефреном повторялось «Ева-Ева-Ева».
– Видишь? Теперь каждая букашка знает твое имя. Тебя могут призвать, заколдовать, уничтожить. Я, кстати, Глеб, – совершенно нелогично закончил он.
– А вас не могут призвать и заколдовать? – спросила Ева и добавила: – Очень приятно.
– А меня уже незачем неволить. Я стал частью мира и нашел здесь свое место.
– Вы из нашего мира, да?
Глеб кивнул. Казалось немного странным называть взрослого мужчину просто по имени. Ему было лет сорок, наверное.
– А вы давно здесь?
– Вот уж не знаю. Не считал.
Он принялся скручивать вместе несколько кусочков проволоки, и те прямо под его пальцами превращались в ровную пластинку, испещренную зарубками и бороздами. У Евы возникло странное чувство, будто она уже где-то видела его руки. Вот только где, она не помнила.