– Так ей не шевелиться или быстрее туда? – серьезно уточнил Никита, складывая руки на груди.
Одновременно с этим Ева резко ухнула вниз сантиметров на двадцать. С трудом сдержав вопль, она повернулась к Никите.
– Завод заканчивается, – все так же серьезно пояснил он ей.
– Никита, хватит. Пожалуйста, – раздался голос Валеры. – Пошутил, попугал. Подвинь Еву к окну. Я боюсь вмешиваться в чужую левитацию.
– Это правильно, человечек, – ухмыльнулся Никита, и Ева почувствовала, что ее неспешно несет в сторону окна.
– Ну прекрати издеваться этим своим «человечек», – шепотом попросила она Никиту.
– Так ты же сама просила вас так называть.
Стоило ей оказаться рядом с окном, как Женька вцепился в ее локоть мертвой хваткой и затащил внутрь.
Никита при этом продолжал держать ее на весу, к счастью не мешая Женьке играть роль спасителя.
Валера хмуро посмотрел на влетевшего в окно сына Кощея. О реакции Лики не стоило даже и говорить. Если бы взглядом можно было убивать, Никите сейчас точно не поздоровилось бы.
– Ну что вы так на меня все смотрите? – широко улыбнулся сын Кощея. – Мы просто с Евой определились с терминологией. Человечки, – он широким жестом обвел их компанию, – и мерзкое, бездушное, беспринципное, что-то там еще было, не помню, волшебное существо.
Еве показалось, что сказано все это было персонально для Лики. Та ничего не ответила, а Валера примирительно произнес:
– Давайте мы не будем ссориться. Мы же здесь ради общего дела. К тому же люди – это те же волшебники, и физиологически ты от нас ничем не отличаешься. А бездушность и беспринципность – это просто свойства характера, которые с волшебным потенциалом никакой связи не имеют.
Никита закатил глаза, а Ева против воли улыбнулась. Если бы Валерки Голосова не было, его стоило бы придумать.
– Ты как? – спросила Лика, подходя к Еве.
На стоявшего в метре от них Никиту она демонстративно не смотрела.
– Хорошо.
Лика обняла Еву и прошептала на ухо:
– Больше от нас не отходишь. И к Кощею все вместе пойдем, если ему поговорить вздумается. Ясно?
Ева сжала Ликины плечи, радуясь тому, что друзья наконец-то рядом и можно больше за них не беспокоиться.
– Вы закончили? – вежливо уточнил Никита.
Он стоял, сложив руки на груди, и смотрел на них с насмешливой улыбкой.
– Завидно? – спросил Женька и тоже сложил руки на груди.
– Довольно! – каркнул ворон, который, оказывается, сидел на подоконнике. – Рассказывай, человечек, с чем пришла.
Еве не слишком хотелось рассказывать после такой «милой» просьбы, но деваться было некуда.
– Давайте присядем, – предложил Никита, и спустя миг пять кресел, стоявших в разных частях первого яруса библиотеки, расположились полукругом по центру.
Ева же наконец огляделась и поняла, что по библиотеке тоже скучала. Хотя стараниями Кощея и получила здесь в прошлый раз книгу, перестать читать которую было невозможно. От неприятных воспоминаний у нее по спине пробежал озноб. Но сама библиотека по-прежнему завораживала. Множество галерей, расположенных по периметру башни друг над другом, уходило в бесконечную вышину, так что с пола самые верхние ярусы были не видны. Здесь пахло книгами и почему-то воском.
– Ев… – Валера тронул ее за плечо.
Оказалось, что Лика с Женькой уже заняли свои места, а Никита как гостеприимный хозяин ждал, пока рассядутся остальные.
Ева заняла место между Ликой и Женькой, которое будто специально для нее оставили. Валера сел по правую руку от Женьки, Никита занял последнее кресло – слева от Лики.
Лика сидела с идеально прямой спиной и в его сторону упорно не смотрела. Никита скользнул по ней мимолетным взглядом и посмотрел на Еву.
– Расскажи нам, что тебе удалось узнать в подземном царстве.
Не успела Ева начать говорить, как Женька подал голос, обращаясь к Никите:
– А ты у нас теперь пользуешься доверием? Ева прямо все тебе рассказать должна?
– Жень, там… касается семьи Никиты, – заметила Ева.
– Ничуть не сомневаюсь. У него, смотрю, милейший дядя, который, насколько мы поняли, мечтает укокошить собственного брата.
Ева в панике оглянулась на Никиту, понимая, чем он может ответить Женьке на его выпад, но Никита молча закинул ногу на ногу и повернулся к Еве в ожидании ее слов. Она благодарно ему кивнула, не готовая при всех рассказывать Женьке о том, что сделал с собственным братом его дядя.