– Слишком большой риск, – наконец подал голос ворон. – И никаких гарантий, что человечек не обманула.
– Я не стала бы обманывать! – возмутилась Ева.
– Корвин, если бы Ева рассказала об этом отцу, то мы бы все могли подозревать ее в том, что она пытается заманить его в ловушку. Но отцу она об этом не сказала.
– Значит, ловушка на тебя! – отозвался ворон.
– Да какой смысл? – досадливо махнул рукой Никита, и ворон расправил крылья, удерживая равновесие, когда кресло качнулось.
– Ты не пойдешь из-за простых слов!
– Ев, можешь подробно, персонально для Корвина, описать моего брата?
– Человека в гробу, – сварливо прокаркал ворон.
– Человека в гробу, – закатил глаза Никита.
– Я могу попробовать показать, но не уверена, что получится.
– В смысле показать? – спросили Валерка с Ликой в один голос. Жаров просто бросил на нее хмурый взгляд.
– Я пробовала там воспроизводить воспоминания. Но там все давалось намного легче, чем здесь.
– Здесь все работает по тому же принципу, – сказал Никита, глядя на Еву с любопытством. – Попробуй. Уверен, все получится.
От его уверенности было теплее.
– В общем, я попробую его вспомнить, а вы смотрите. Там в воздухе картинка должна появиться, – с волнением прошептала Ева, вытерла вспотевшие ладони о подол платья и крепко зажмурилась, воспроизводя в памяти юношу, лежавшего в хрустальном гробу.
Глава 25. Военный совет
– Ух ты! – раздался рядом голос Лики, и Ева приоткрыла один глаз.
Если они все видели одно и то же, то сейчас присутствующие могли оценить пещеру Вия и Горыни путем онлайн-экскурсии. По детальной двухмерной картинке проплывали статуи. Оказалось, что Ева запомнила все же больше, чем волка и юношу. Здесь были русалка, девушка, кентавр. Валера рядом восхищенно сопел и, кажется, с трудом сдерживал вопросы и восклицания. Вероятно, боялся сбить Еву. Наконец «камера» замерла рядом с подвешенным на цепях хрустальным гробом, в котором лежал темноволосый юноша.
Изображение приблизилось, когда Ева подошла к гробу.
– Надо же, – пробормотал Никита, – а я столько лет его в РАВ искал.
– Почему в РАВ? – вполголоса спросил Валера, не отрывая взгляда от картинки.
– У нас были основания предполагать, что он там, – сухо ответил Никита.
– А он вообще живой? – прошептал Женька.
Они все говорили тихо, как будто вправду стояли у гроба усопшего.
– Ну, он… теплый. И похож на живого.
Вдруг картинка резко приблизилась, и Ева в панике вскочила с кресла.
– Что это? – уточнил Жаров.
– Ничего! Как это убрать? Никита?
Ева замахала на картинку руками, но та, как назло, в деталях ее глазами показывала, как она… поцеловала парня. Незнакомого. Спящего. Господи, ужас какой!
Ева снова бессмысленно замахала руками на картинку, а потом обессиленно плюхнулась на кресло, отмечая, что в библиотеке воцарилось гробовое молчание.
– Ты его поцеловала? – наконец уточнил Женька очень странным тоном.
– Никита! Как? Это? Убрать? – сквозь зубы процедила Ева.
– Просто перестать об этом думать, – светским тоном произнес Никита, как будто они были на званом обеде и говорили о погоде.
– Как?! – рявкнула Ева.
Ответить Никита не успел: Корвин сорвался с места и пролетел прямо сквозь картинку, тут же разорвавшуюся на лоскутки, а потом и вовсе исчезнувшую.
– Спасибо, – выдавила из себя пунцовая Ева.
Ворон не ответил. Он взлетел и уселся на перила второго яруса.
– А ты что пыталась сделать? – нарушил тишину Никита.
– Разбудить, – прошептала Ева, боясь поднять взгляд от своих коленей.
– Серьезно? – Никита неожиданно прыснул, и Ева возмущенно повернулась к нему.
– Так было в сказках! Ясно?
– Слушайте, ну не могут же вас настолько плохо учить в начальной школе? – Голос у Никиты был серьезный, но во взгляде плясали чертики. – Принц будил спящую красавицу живой водой.
– В наших сказках – поцелуем, – вступилась за Еву Лика, и та почувствовала прилив благодарности к подруге.
– А на самом деле живой водой. Он взял ее у моего отца.
– А целовал он ее зачем? – с вызовом спросила Лика, глядя на Никиту.
– Потому что соскучился. И вообще, это романтично. Разве нет?
– Нет! – отрезала Лика.
– Ну а вот Ева решила, что да.
– Захлопнись, а? – посоветовал Жаров.
Никита бросил на него тяжелый взгляд, но, к счастью, идти на конфликт не стал. Вместо этого повернулся к Еве:
– А зачем ты хотела его разбудить?