Глава 27. Между правдой и ложью
Матвей Семёнович на пару с Женькой отправились на поиски Никиты. Тактичный Валера предложил оставить эту миссию им, чтобы они могли побыть вдвоем и поговорить по-родственному, Лика неожиданно на это согласилась, а Ева, стоило Жаровым скрыться в дверном проеме, вскочила с кресла и выпалила:
– Шапку-невидимку изобрел Женькин отец, и он сейчас живет у Вия, после того как Матвей Семёнович заманил его в ловушку на Тропу вечности!
Лика медленно опустилась в кресло и застыла, приоткрыв от удивления рот, а Валера снял очки и тихо спросил:
– Ева, а ты там ничего такого не ела?
Ева медленно покачала головой и рассказала друзьям все без утайки.
Спустя полчаса их компания представляла собой удручающее зрелище: Лика сидела, уперев локти в колени и обхватив голову руками, а Валера безостановочно расхаживал по пространству между кресел и, будь здесь ковер, уже непременно протер бы его до дырок.
– А кто об этом знает? – наконец подала голос Лика.
– Только Никита, – несчастным тоном ответила Ева.
– А что он по этому поводу думает?
– Сказал, что здесь он не помощник. Женька ему не друг, и он понятия не имеет, что делать. А еще сказал, что это нормально – вывести Матвея Семёновича, даже если он и предатель, – мол, бывает.
Лика молча кивнула и уставилась в пол.
– Вот что. – Валера остановился и повернулся к девочкам с решительным видом. – Мы ничего не скажем Женьке и попросим Никиту оставить его наверху с Корвином. Пусть что-нибудь придумает.
– То есть ты, как и Никита, считаешь, что это нормально – попытаться убить собственного брата? – округлила глаза Лика.
– Нет, – терпеливо ответил Валера, – но я просто знаю, что это очень больно, когда кто-то из твоих близких относится к тебе… не так, как тебе хотелось бы. Поэтому думаю, что равнодушие отца будет для Женьки болезненнее.
– Но тогда ведь справедливость не восторжествует, – наивно заметила Ева.
– А она торжествует только в сказках, Ев. Да и то не во всех, как видишь, – пожал плечами Валера.
На подготовку к походу в подземный мир ушло совсем немного времени. Никита велел девочкам переодеться для верховой езды и сообщил о том, что отец не против их прогулки. Вопреки опасениям Евы, во дворе их встретила карета. Настоящая, красивая, с резными дверцами.
– Ну что, девочки, чувствуете себя принцессами? – весело спросил Матвей Семёнович, открывая дверь-половинку перед замершей Ликой.
Валера успел переговорить с Никитой, и тот вроде как обещал оставить Женьку наверху. Хотя, как он собирается это сделать, Ева не представляла. Это же Жаров – катастрофа на ножках.
– Грузимся по-быстрому, – скомандовал Никита и забрался на место кучера.
– Никит, а можно мне с тобой рядом сесть? – попросил Валера, и сын Кощея молча кивнул.
Он выглядел непривычно серьезным и сосредоточенным.
Лика, Ева, Женька и Матвей Семёнович забрались в карету. Внутри она выглядела так же роскошно, как и снаружи: на обтянутых бархатом сиденьях лежали подушки, что позволяло разместиться с комфортом. С потолка свисала кисточка, за которую Женька не преминул дернуть, и карета погрузилась в сумрак, когда тяжелые шторы упали по бокам, скрывая пассажиров от людских глаз.
– Слава богу, не верхом, – пробормотала Ева, когда карета тронулась.
От воспоминаний об их прошлой прогулке было до сих пор тошно.
– А Валерка, кстати, летом верхом учился кататься, – сказала Лика. – Он мне фотки с конной секции присылал.
– И мне, – вздохнула Ева.
Она после этих фоток целых полчаса всерьез думала записаться в конный клуб, но, во-первых, это было довольно дорого, а во-вторых, она не Валерка. От того все насмешки отлетали рикошетом. Ева так не умела.
– А что там Никита грузил в багажный отсек? – обратился Женька к дяде.
– Увидишь, – туманно ответил тот и дернул за шнурок, поднимая шторы.
– Если мы едем к тому же выходу, то это несколько часов, – с тоской заметила Ева.
Не то чтобы ей не нравилось ехать в настоящей карете, но было жалко терять столько времени, а еще для нее любое ожидание было смерти подобно. Ей всегда казалось, что проще уже поскорее отмучиться на любых контрольных, годовых тестах, чтобы не нужно было лихорадочно повторять пройденное и гадать, чем все закончится. Вот и сейчас ей уже хотелось побыстрее добраться до входа в подземный мир, сделать все, что они там собирались, и отправиться наконец домой.
Встречаться с Кощеем еще раз ей совершенно не хотелось. И от этого было обидно. Как будто у нее отняли то, чем она жила целых десять лет.