Йероен вернулся позже обычного, во время ужина они говорили очень мало. Прежде чем лечь спать, Алейт пошла в последний раз взглянуть на Агнес и напоить ее настоем, что прописал лекарь. Девушка принимала его вот уже второй день, но он, казалось, совсем не действовал.
Шли недели, ни малейшего улучшения не наступало. Напротив, Агнес как будто становилось все хуже.
Алейт в отчаянии ходила взад-вперед по комнате, не зная, что делать. Если так будет продолжаться, девушка наверняка умрет. Лекарь не сумел ее вылечить, а ведь он — лучший в городе. Что делать? У кого просить помощи? Ей вдруг вспомнилась старуха, бродившая по рыночной площади. Она знала целебные травы и славилась тем, что умеет лечить людей. Почему бы не обратиться к ней? Муж, разумеется, ничего не должен знать. Когда он слышал о таких, как эта знахарка, то приходил в ярость. «Шарлатаны низшего сорта», — клеймил он их.
Алейт послала за старухой самую преданную служанку. Знахарка пришла и согласилась осмотреть Агнес. Одежда целительницы была рваной и грязной, седые волосы — спутанными, кожу покрывали оспины.
Она взглянула на больную, потом взяла ее за руку и осмотрела ладонь.
— Кто-то сглазил ее, — произнесла она наконец.
— Сглазил? — повторила Алейт пронзительно.
— Кто-то так сильно желает ей зла, что хочет уморить ее.
«Пресвятая Дева, — подумала Алейт в отчаянии, — это еврей». Только он был достаточно могуществен, чтобы сотворить такое.
— Что можно сделать? — спросила она у старухи.
— Я дам вам оберег, она должна будет все время носить его. Завтра утром отправьте служанку на рынок, чтобы его забрать. Вам придется заплатить, так уж нужно.
— Цена не имеет значения, но я хотела бы знать, из чего он сделан.
Знахарка покачала головой:
— Не могу сказать. Иначе оберег потеряет силу.
На следующий день служанка отправилась на рынок, вернулась оттуда с мешочком из грубой ткани и сказала, что старуха велит зашить его в край рубашки больной. Алейт сделала это сама под отсутствующим взглядом Агнес, которая уже не замечала, что происходит вокруг нее.
Прошло еще три дня, и положение только ухудшилось. Сон Агнес стал беспокойным. Она часто кричала и плакала или взывала к кому-то, называя его «вы, пребывающий в раю».
Алейт приходила в ужас, слыша эти слова. Слишком очевидно было, к кому они обращены. Кроме того, она начала сомневаться в могуществе старухи знахарки. Служанка, видя это, рассказала хозяйке об одной своей кузине, которая была уже при смерти, но выздоровела благодаря молодой крестьянке, знавшей магическое искусство.
Сначала Алейт с негодованием отвергла совет, угрожая прогнать служанку за то, что та осмелилась предлагать подобные вещи. Но потом, в отчаянии оттого, что Агнес становится хуже, вынуждена была послать за крестьянкой, грубой, невежественной женщиной, питавшей, однако, великую веру в собственные силы.
— Ей дали приворотное зелье, — заявила она, взглянув на больную. — Если вы сделаете так, как я вам скажу, девушка выздоровеет.
— А вы уверены, что это именно приворотное зелье? — Алейт колебалась.
Крестьянка посмотрела на нее так, словно она только что произнесла богохульство.
— Все признаки налицо: девушка до такой степени сгорает от любви, что хочет умереть. Только магическое зелье могло ее до этого довести.
С учетом всех сплетен о еврее это объяснение показалось Алейт вполне убедительным.
— Что я должна сделать? — Она решила испытать любые способы, даже самые невероятные.
— Наложить проклятие на того, кто дал ей зелье.
Алейт почувствовала, как живот у нее сжимается от страха.
— Это невозможно, — пробормотала она. — Я не справлюсь.
— Справитесь, ничего тут сложного нет.
— О чем вы говорите?
— Вы должны затянуть петлю.
Алейт побледнела.
— Об этом не может быть и речи.
— Тогда девушка умрет. — Крестьянка развернулась и собралась уходить.
— Подождите! — окликнула ее Алейт. — А вы сами не можете это сделать?
— Нет, я — чужой человек. У меня не получится. Это должен быть кто-то из семьи.
Алейт терзали сомнения, ибо она отлично знала, в чем состоит пресловутый обряд затягивания петли. Нужно было раздобыть член только что убитого животного, спрятать его в одежде и ждать злодея, который навел проклятие, у выхода из церкви. Как только тот покажется, надлежало встретиться с ним взглядом и повязать белую ленточку вокруг члена животного. Считалось, что этот обряд как бы связывает детородный орган злодею и тем самым лишает врага силы.