Я огляделся. Обстановка была очень изысканной и в то же время удобной. Цвета — теплыми и мягкими. Вскоре я почувствовал себя легко.
Лора Кисс подошла к столику со спиртным. Взяла бутылку моего любимого виски, налила довольно щедрую порцию в широкий хрустальный стакан и протянула мне, снова улыбнувшись.
Потом села рядом со мной на диван.
Какое-то время мы молча пили, разглядывая друг друга. Лора Кисс заговорила первой:
— Эта горничная мне не нравилась. Она что-то скрывала, я уверена. Она казалась мне фальшивой, двуличной. Но это не значит, что я ее убила, офицер.
— Инспектор, — пробормотал я, глядя ей в глаза.
Лора Кисс выдержала мой взгляд.
— Как я уже сказала, инспектор, эта горничная мне не нравилась. Но это все, что я могу сказать вам по данному поводу. Уверена, мой муж знает гораздо больше.
Хоть я и поддался ее чарам, какие-то проблески ясного сознания во мне все же оставались. И последняя фраза от меня не ускользнула. Может, это был намек?
— Что вы хотите сказать?
— Я несколько раз видела, как они о чем-то шепчутся. Она была красива, а он по-прежнему очень пылок. Выводы делайте сами.
— Вы подозреваете, что у вашего мужа была интрижка с горничной?
Лора Кисс придвинулась ко мне.
— Я только рассказываю вам о том, что видела, инспектор. — И она прикоснулась ко мне плечом.
Я подсел к ней поближе.
— Вы как будто обвиняете своего мужа в том, что он — сексуальный маньяк.
Она вздохнула:
— Увы, так оно и есть. Мне пришлось прогнать его из своей постели.
Значит, дело обстоит так: Люк Шару женат на потрясающей женщине, которая ему не дает. Чего уж тут удивляться, если он нанял частного детектива для слежки за ней.
Я придвинулся еще ближе, но тут как назло зазвонил мой сотовый. Это была Ребекка: спрашивала, можно ли ей идти домой. Ненавижу! Ее звонок все разрушил: Лора Кисс поднялась с дивана.
Магические чары развеялись, в комнате были снова инспектор полиции и женщина, которую допрашивают по делу об убийстве.
Всю ночь я обдумывал то, что произошло в гостиной Лоры Кисс. И поверить не мог, что все обернулось именно так. Если бы только Ребекка не позвонила, повторял я без конца, придумывая всевозможные способы отомстить ей утром.
Похоже, этого оказалось достаточно, чтобы успокоиться. На следующий день, явившись в участок, я уже отказался от своих коварных планов. По сути, Ребекка ведь сделала это не нарочно. Она и вообразить не могла, что я строю глазки Лоре Кисс. Кроме того, я же и попросил ее предупредить меня, когда она будет уходить домой.
Едва завидев меня, Ребекка пошла мне навстречу.
— Добрый день, сэр. Есть новости.
Я пригласил ее в мой кабинет.
— Себастьян Тус снова назначил мне встречу, — сказала она фразу на одном дыхании и с поспешностью, от которой я занервничал.
— Сержант Уэнстон, я бы хотел, чтобы вы отдавали себе отчет в том, что у нас не интернет-версия «Ромео и Джульетты».
Ребекка густо покраснела, и я разозлился еще больше. Не хватало только, чтобы она потеряла голову из-за этого Туса.
«Так, спокойно. — Я сел за стол и бегло проглядывал корреспонденцию. — Ты неправильно понял. Ты ведь прекрасно знаешь, что она лесбиянка. А волнуется так, потому что дело Бонем особенное».
Я поднял глаза на Ребекку:
— Так что там с этим свиданием?
Прежде чем ответить, она глубоко вздохнула и сжала кулаки, как будто ей нужно было взять себя в руки.
— Он прислал мне письмо по электронной почте, в котором просит прийти сегодня в три во второй зал Национальной галереи и остановиться перед «Святым Георгием с драконом» Паоло Уччелло.
— Зачем?
— Тус говорит, что должен сообщить мне указания Тау.
Ребекка протянула мне лист бумаги с распечаткой письма. Я прочел.
— Мы сделаем, как в прошлый раз, — решил я. — Сержант, на вас будет микрофон, а наш агент будет снимать встречу на пленку.
Ребекка медлила.
— Вы тоже пойдете, сэр?
Я понял, что мое присутствие ее стесняет, и потому с садистским удовольствием ответил:
— Разумеется.
Без десяти три я был в Национальной галерее, рассматривал «Поклонение волхвов» Боттичелли и краем глаза следил за передвижениями Ребекки, которая пока бродила по залу, не заняв своего места перед картиной Паоло Уччелло.
У меня в ухе был наушник, подключенный к микрофону в одежде Ребекки. Так что я мог в режиме реального времени слышать все, что они с Тусом скажут друг другу.
В путеводителе, который я держал в руках, говорилось, что «Поклонение волхвов» — это единственная картина, подписанная и датированная самим Боттичелли.